Рефераты. История философии (часть I)






пор применяется, а также и более глобальные проекты "регуляции природы":

об управлении магнитными силами, движением земного шара, об овладении

новыми источниками энергии, о метеорической регуляции в масштабах не только

всей планеты, но и о выходе в космос и управлении космическими процессами.

Космос, космическое в философском сознании обычно были воплощением

беспредельного, абсолютного, недоступного ограниченному человеческому

пониманию, оставаясь предметом медитации, высокого восхищения, смешанного с

трепетом ужаса перед бездной небытия. Созерцательное отношение к космосу,

уходящее в глубокую древность, преобладало многие века. И только начиная с

Фёдорова, в философию и науку входит требование преобразовательной

активности со стороны человечества, направленной на макрокосмос.

Космос Фёдорова как и у В.С.Соловьёва - это христианский космос. Этот

космос не дан, а задан, так как сегодня это беспорядок и хаос, мир

неразумия, "странный извращённый порядок, который лучше бы, кажется,

назвать беспорядком". Такое состояние есть следствие падения человека, так

как изначальный мир, судя по Творцу, был миром невинности и чистоты.

Поэтому и необходим всеобщий синтез (всеобщее единение). Космос у Фёдорова

становится "хозяйством", подчинённым задаче воскрешения предков и его

(космоса) художественного преображения. "Регуляция природы" - это

христианство, обращённое в действие воскрешения. Из-за чего, сам проект (в

измерении "реального дела") неизбежно и вопреки желанию самого автора

приобретает утопические черты.

Вопрос №3

Учение о цельном знании Соловьева

Владимир Сергеевич Соловьев (1853-1900) – русский религиозный,

христианский философ и поэт, основоположник учения о цельном знании и

всеединстве.

Идея "цельного знания" была воспринята Соловьевым от славянофилов и

давала ответ на вопрос о смысле человеческого существования и конечной цели

космо-исторического процесса. Субъектом этого процесса выступает

человечество как единый организм (всеединство). Содержанием цельного знания

выступает органический синтез науки (эмпирии), умозрительной философии и

религиозной веры.

В силу этого, несмотря на теологическую проблематику, богословствование

Соловьева нетрадиционно, т.к. содержит естественнонаучные данные,

рациональное философское теоретизирование, христианскую мистику. Эти

разнородные элементы объединяет религиозно-антропологическая проблема

всеединого "богочеловечества", разрешение которой в личном и общественном

спасении человека через соединение с Богом.

В обосновании возможности достижения "цельного знания" Соловьев

использует диалектику Гегеля, концепцию творческого акта интеллектуальной

интуиции Шеллинга. Используя эти концепции, рационально раскрывает

содержание Божественного сущего – Абсолюта. В последнем содержится два

противоположных полюса:

первый – свобода от всяких форм (Единое),

второй – производящая множественность форм сила (напоминающая

шопенгауэровскую волю), которая есть потенция бытия или первая материя.

Неразрывность этих полюсов означает, что Абсолют не может быть

представлен иначе, как осуществленным в материи, а материя, в свою очередь,

как осуществленный образ Единого. Первый полюс Абсолютного есть сущее

всеединого, а второй – становящееся всеединое. Абсолютное не может

существовать иначе, как осуществленное в своем другом. Этим другим является

человечество, в котором всеединство получает собственную внутренюю

действительность, находит себя, осознает себя. Именно в человеке

всеединство становится актуальным, в дочеловеческом же мире оно лишь

потенциально. Становление всеединства – длительный и напряженный процесс,

проявляющийся вначале идеально как возникновение целей и норм человеческой

деятельности. Душой мира выступает София (третье лицо божественной Троицы)

– собирательница всего сущего, вечно женственное начало. Цель мировой

истории– достижение единства между Богом и внебожественным миром.

Связывающим звеном этого единства является, в силу своей нравственности,

человек. Объективные нормы нравственной жизни воплощаются в

богочеловечестве как едином организме, тогда как отдельный индивид – его

абстрактное проявление. Выступает с критикой субъективизма в этике Канта,

глубоко анализирует "естественные корни нравственности" - стыд, жалость,

благоговение.

Вслед за Шеллингом отождествляет философию с художественным творчеством.

Состояние экстаза, вдохновения В.С.Соловьев считает началом философского

познания. "Цельное знание" возможно лишь как синтез философии

(интеллектуальная интуиция), религии (откровение) и искусства (продуктивная

способность воображения). Разрабатывал проблему эстетики , роли искусства,

высшая цель которого – теургия, т.е. претворение действительности в

идеальную, преображенную телестность.

В своем творчестве В.С.Соловьев испытал глубокое влияние Спинозы, Канта,

Гегеля, Шеллинга, Шопенгауэра, Гартмана и других, но в тоже время сохранил

и развил традиционные черты и проблемы русской философии (образность,

объединительные историософские мотивы, проблемы нравственности, познания,

мира и человека). Философия В.С.Соловьева во многом определила духовную

жизнь первых десятилетий XX века в России, оказала воздействие на поэзию

А.Блока, А.Белого и других. Под знаком идей всеединства шло развитие

русской религиозной философии конца XIX -начала XX века. Основные

произведения: "Духовные основы жизни", "Смысл любви", "Оправдание добра",

"Первое начало теоретической философии", "Три разговора".

Вопрос №4

Познание как конкретное описание и интуитивное постижение Франка.

В учении о познании Франк исходит из того, что знание необходимо есть

знание о предмете, т. е. о некоем бытии, существующем независимо от нашего

познавательного отношения к нему. Это означает, что знание всегда имеет

своим предметом нечто находящееся за пределами нашего сознания,

трансцендентное ему, т. е. некое неизвестное. И в этом факте таится уже

первая загадка познания: как можно познавать, не зная, что именно мы

намерены познать; нельзя познавать что-либо вообще просто неизвестное

нечто, точно так же как невозможно сознательное осуществление какой-либо

цели без предвосхищения этой цели.

Но предположим, что нам каким-то образом удалось разрешить эту

трудность и получить некоторые знания о предмете. Тогда возникает, по

мнению Франка, новая загадка в понимании природы познания — ведь мы,

очевидно, должны различать содержание предмета знания и содержание знания.

Содержание знания есть совокупность наших представлений о предмете знания,

то, как мы представляем себе этот предмет. В этом смысле оно выступает как

нечто субъективное, внутренне присущее нашему сознанию, и отсюда возникает

вопрос: исходя из каких оснований мы можем утверждать, что наше

субъективное представление о предмете (содержание знания) тождественно с

содержанием самого предмета знания?

Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо прежде всего, считает Франк,

освободиться от плена субъективистских представлений о природе сознания и

познания, глубоко укоренившихся в западноевропейской философии нового и

новейшего времени. «Вся трудность проблемы знания, загнавшая нас в тупик

идеализма, основана на предвзятой предпосылке о замкнутости сознания.

Кажется очевидным, что либо действительность находится вне сознания и тогда

она ему не доступна, либо она находится внутри сознания и тогда она не есть

«подлинная действительность», а растворена в идеальной сфере сознания, есть

лишь «идея», «представление», «мысль». Но здравый смысл говорит нам иное:

мы непосредственно сознаем возможность для сознания овладевать

трансцендентным ему бытием. Этот факт должен быть положен в основу теории

познания. Мы должны мыслить сознание не как замкнутую и себе сферу, а

скорее как пучок лучей, бросаемый на противостоящую ему действительность».

Поясняя это свое понимание сознания Франк сравнивает его со светом

лампы. Как лампа освещает предметы без того, чтобы предметам нужно было для

этого входить, и пределы лампы или лампе — расшириться до всего круга

освещаемых ею предметов, так и сознание освещает (сознает, познай)

противостоящее ему бытие непосредственно. Но это «возможно лишь при

условии, если субъект и объект знания укоренены не, как это принято думать,

в каком-либо сознании или знании, а в абсолютном бытии, как непосредственно

и неотъемлемо присутствующим у нас и в нас первичном единстве, на почве

которого впервые возможна раздвоенность между познающим сознанием и его

предметом». Поскольку это первичное исконное единство бытия и сознания

существует и присутствует в нас и до всякого обращения сознания на предмет,

т.е. до собственно познавательного процесса. то мы должны признать,

полагает Франк, что знанию необходимо предшествует особая форма

потенциального обладания предметом. Такое истолкование познания, считает

он, снимает упомянутые выше трудности в понимании природы познания.

Знание может быть направлено на предмет, т.е. на неизвестное бытие,

именно потому, что неизвестное. как таковое, нам известно. Известно не

через особое знание о нем (что было бы явным противоречием, поскольку

утверждало бы. что мы знаем то, чего не знаем), а совершенно

непосредственно в качестве самоочевидного и неустранимого бытия вообще, с

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23



2012 © Все права защищены
При использовании материалов активная ссылка на источник обязательна.