сторону, но она подчинена стороне моральной, принципу любви и доверия.
Пояснение. Семья по существу составляет только одну субстанцию, только одно
лицо. Члены семьи не являются лицами по отношению друг к другу. Оаи
вступают в такое отношение лишь тогда, когда моральная связь по несчастью
распалась. У древних это умонастроение семейной любви, равно как и
соответствующее поведение, называлось pietas. Пиетет имеет с благочестием,
каковое тоже обозначается этим словом, то общее, что они предполагают
некоторую абсолютную связь, в себе и для себя существующее единство внутри
духовной субстанции, связь эта но скреплена особым произволом или случаем.
§ 50
Такое умонастроение, далее, заключается в том, что сущность каждого члена
семьи не есть его лицо, но лишь семья как целое составляет личность.
§ 51
Связь двух лиц различного пола, называемая браком, это не просто
естественный, животный союз и не просто гражданский договор, а прежде
всего моральный союз, возникающий на основе взаимной любви и доверия и
превращающий супругов в одно лицо.
§ 52
Долг родителей перед детьми - заботиться об их прокормлении и воспитании;
долг детей - повиноваться, пока они не стали самостоятельными, и чтить
родителей всю свою жизнь; долг братьев и сестер вообще - обходиться друг с
другом с любовью и в высшей степени справедливо.
III. Обязанности перед государством
§ 53
Природное целое, каковым является семья, разрастаясь, превращается в целое
народа и государства, которое для индивидов, взятых по отдельности,
представляет собой некую самостоятельную волю.
Пояснение. Государство стремится, с одной стороны, к тому, чтобы не
считаться с умонастроением граждан, коль скоро ему нужно сделаться
независимым от воли отдельных людей. Поэтому оно точно указывает отдельным
людям их обязанности, т. е. долг каждого перед целым. Государство не может
полагаться только на умонастроение, так как последнее точно так же может
быть своекорыстным и может противоречить интересам государства. На этом
пути государство превращается в машину, в систему внешних зависимостей. Но
с другой стороны, оно не может не считаться с настроением граждан.
Правительственное предписание может содержать только всеобщее.
Действительный же поступок, выполнение государственных целей включает в
себя особенные способы деятельности. Источником последних может быть
только индивидуальный дудок, умонастроение человека.
§ 54
Государство не только скрепляет общество правовыми отношениями, но и,
будучи в моральном отношении действительно более высокой всеобщей
сущностью, способствует единству в нравах, образовании и во всеобщем
образе мыслей и действий (так как каждый духовно созерцает и познает в
другом свою всеобщность).
§ 55
Дух народа составляет духовную субстанцию каждого отдельного гражданина. Не
только сохранение отдельного человека основано на сохранении этого живого
целого, но последнее представляет собой также и всеобщую духовную природу,
иначе говоря, сущность каждого вопреки его единичности. Сохранение этого
целого имеет поэтому большее значение, чем сохранение индивида, и все
должны обладать таким умонастроением.
§ 56
Если смотреть на дело только с правовой точки зрения, то, поскольку
государство охраняет частные права отдельных людей, а отдельный человек
имеет в виду прежде всего свое имущество, по отношению к государству
вполне возможно пожертвование части собственности ради сохранения
остального. Патриотизм, однако, основывается не на таком расчете, а на
сознании абсолютности государства. Такое умонастроение, готовность отдать
свое достояние и жизнь ради целого в народе тем больше, чем больше
отдельный человек может ради общего дела действовать по собственной воле и
самостоятельно и чем большее доверие испытывает он к государству.
(Прекрасный патриотизм греков..) (Различие между гражданами как bourgeois
[буржуа] и citoyen [гражданин]. )
§ 57
Повиновение распоряжениям правительства, преданность особе государя и
государственному строго, а также чувство национальной чести - это
добродетели гражданина всякого упорядоченного государства.
§ 58
Государство отнюдь не покоится на каком-либо прямом договоре одного со
всеми и всех с одним или же отдельного человека и правительства между
собой, и всеобщая воля целого не выражает волю отдельных людей, но она
есть абсолютно всеобщая воля, в себе и для себя обязательная для каждого.
IV. Обязанности по отношению к другим
§ 59
Обязанности по отношению к другим - это в первую очередь правовые
обязанности, которые нужно соединять со стремлением поступать справедливо
ради справедливости. Остальные обязанности основываются на таком
умонастроении, которое требует считать других равными тебе самому не
только в качестве абстрактных лиц, но и в их особенности, а также
рассматривать их горести и радости как свои и доказывать это деятельной
помощью.
§ 60
Этот моральный образ мыслей и действий выходит за рамки права. Но именно
честность, строгое соблюдение обязанностей по отношению к другим есть тот
первый долг, из которого следует исходить. Поступки могут быть
благородными и великодушными и вместе с тем не быть честными. Основу их в
этом случае составляют самолюбие и стремление сделать что-то особенное;
напротив, то, что требует честность, есть распространяющаяся на всех,
отнюдь не произвольная обязанность.
§ 61
Из всех особенных обязанностей по отношению к другим первейшей является
правдивость в словах и делах. Она состоит в соответствии того, что есть и
что ты сознаешь, с тем, что ты высказываешь и проявляешь по отношению к
другим. Неправдивость же - это несоответствие и противоречие между
сознанием и тем, каков ты по отношению к другим, следовательно, между
твоим внутренним миром и твоей действительностью и тем самым нечто само по
себе ничтожное.
§ 62
К неправдивости главным образом и относятся те случаи, когда намерения
человека или его умонастроение, судя по его словам, должны быть хорошими,
а делает он, напротив, что-нибудь дурное. (Такое несоответствие между
намерением и тем, каков поступок сам по себе, следовало бы считать по
меньшей мере неумелостью, но вместо этого, если только человек отвечает за
свои поступки, нужно считать, что тот, кто делает зло, имеет также и
дурные намеренья.
§ 63
Для того чтобы получить право сказать кому-либо правду о его поведении,
необходимо прежде всего установить с ним особые отношения. Если это
делают, не имея на то никакого права, то это ошибка, ибо здесь
предполагается такое отношение к другому, которое не имеет места в
действительности.
Пояснение. Говорить правду, если знают, что это правда, является отчасти
первым долгом. Неблагородно не говорить правды, когда уместно ее сказать,
ибо это унижает и самого себя, и других. Однако следует также не говорить
правду, если к этому не имеют призвания или права. Если правду говорят
только для того, чтобы настоять на своем, но без дальнейшего успеха, то
это является по меньшей мере излишним, ибо это нужно делать не для того,
чтобы о деле только высказались, но и для того, чтобы оно было совершено.
Слова не представляют собой дела или высокого поступка. Правда бывает
сказана в месту и во-время, когда она служит осуществлению дела. Речь -
удивительно сильное средство, но нужно иметь много ума, чтобы пользоваться
им.
§ 64
С клеветой, которая есть действительная ложь, родственно злословие:
рассказы о таких вещах, которые пятнают честь кого-либо третьего и которые
сами по себе не очевидны для рассказывающего. Злословие обычно бывает
связано с негодованием по поводу неморальных поступков и с оговорками, что
нельзя быть уверенным в рассказе и что ничего не хотят сказать. Однако в
этих случаях клевета соединяется с недобросовестностью, ибо здесь на самом
деле распространяют рассказы, о которых утверждают, что их не желают
распрострпттятъ.. В других случаях сюда примешивается ханжество, т. е.
желание говорить морально, а в действительности поступать зло.
Пояснение. Ханжество состоит в том, что люди поступают зло. но перед
другими создают видимость, что их намерения добры и что они желают
совершить нечто хорошее. Однако внешний поступок не отличается от
внутреннего. В злом деле и намерение по существу тоже бывает злым, а не
добрым. При этом, впрочем, может быть и такой случай, что человек хотел
достигнуть чего-либо хорошего или по меньшей мере позволительного. В таких
случаях нельзя желать превращения того, что в себе и для себя есть зло, в
средство для блага. Цель или намерение не оправдывают средств. Моральный
принцип преимущественно относится к умонастроению или намерению. Но здесь
существенно также и то, чтобы не только намерение, но и поступок был
хорошим. Человек не должен также убеждать себя в том, что он имеет
превосходные намерения, совершая самый обыкновенный поступок, важный для
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19
