Федеральный закон о Конституционном суде по этому поводу высказывается весьма однозначно. Тем не менее, как показывает практика, Конституционный суд РФ в своей работе опирается не только на Конституцию, но и на обычные законы, а также на международные пакты о правах человека, исходя при этом, однако, из посылок самой Конституции. Верх в данном вопросе на сегодняшний день одерживают сторонники той позиции, которые утверждают, что, действуя на основе разделения властей, Конституционный суд не должен подменять собой другие государственные органы, превращаясь в “суперинстанцию”,[158] но своими решениями он должен как бы очерчивать границы “конституционного поля”.

Автор данной работы высказывает мнение, что несмотря на разногласия в лоне отечественных правоведов, Федеральный закон о Конституционном суде Российской Федерации 1994 г. и Конституция РФ имеют достаточно прогрессивный характер и открывают дорогу для дальнейшего совершенствования российской конституционной системы на демократических принципах. Так, впервые в истории конституционного законодательства России по Конституции 1993 г. в компетенцию Конституционного суда РФ введено право рассмотрения конституционности законов по запросам судов (п.4 ст.125 Конституции РФ), а также право толкования текста Конституции - функция, без которой фактически невозможен эффективный конституционный контроль.

 С запросом о толковании Конституции, согласно тексту Закона, в Суд могут обращаться исключительно: Президент РФ, Совет Федерации, Государственная Дума, Правительство РФ, органы законодательной власти субъектов федерации.

Важное практическое значение имеет проблема соотношения конституционной и законодательной регламентации полномочий Конституционного Суда. На вопрос: является ли имеющийся перечень полномочий, закрепленный в Конституции, исчерпывающим? Четвернин В. А. отвечает, что Конституция России 1993 г. (ст. 125), в отличие от предшествующей (ст. 165-1), не сохранила после пере­числения полномочий Конституционного Суда положения: "рассматривает иные дела, если это предусмотрено законом и не противоречит его юридической природе" [159]. Он обращает внимание на норму ч. 3 ст. 128 Конституции, предусматри­вающую, в частности, что полномочия, порядок образования и деятельности Консти­туционного Суда устанавливаются Федеральным конституционным законом, - следо­вательно, не только Конституцией. При этом подразумевается прежде всего специальный Закон о Конституционном Суде, в ст. 2 которого под названием "Законодательство о Конституционном Суде Российской Федерации", где закреплено, что полномочия, порядок образования и деятельности Конституционного Суда определя­ются Конституцией РФ и настоящим Федеральным конституционным законом [160].

Эбзеев Б. С. считает, что законодательство о Конституционном Суде исчерпывается только этими двумя актами, но п. 7 ч. 1 ст. 3 указанного Закона пре­дусматривает возможность принятия и иных актов о полномочиях Конституционного Суда, и они четко поименованы: Федеративный договор, федеральные конститу­ционные законы, договоры о разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти РФ и органами государственной власти ее субъек­тов [161]. Нет ли противоречия между этими двумя статьями?

По мнению Бланкечагеля А., ст. 2 рассмат­риваемого Федерального конституционного закона это - единственный акт, который на основе Конституции в комплексе регламентирует полномочия, порядок образования и деятельности Конституционного Суда, что и подтверждается самим содержанием Закона [162].

 Но такая регламентация может быть осуществлена двумя способами: посредством установления конкретных норм (основной способ) и путем отсылочных норм (в отдельных случаях). Так считает Гаджиева Г. А. [163] Названный Закон при определении полномочий и порядка деятельности Конституционного Суда использует оба способа регулирования, под­тверждением чему являются, в частности, положения п. 7 ч. 1 ст. 3 Закона. Таким образом, конституционный перечень полномочий Конституционного Суда не является исчерпывающим, он может быть дополнен, конкретизирован, но лишь законодательно оговоренными федеральными конституционными законами и договорами.

Рассматривая в критическом аспекте некоторые положения Закона о Конститу­ционном Суде, В.А. Четвернин исходит из ошибочного утверждения, что федераль­ные конституционные законы имеют ту же юридическую силу, что и положения гл. 3, 4, 5, 6, 7, 8 Конституции [164]. На этом основании автор данного исследования пытается дать вывод: поскольку формула "последующее снимает предыдущее" есть аксиома права, то всякое несоответствие положений федерального конституционного закона положениям "изменяемой" части Конституции должно толковаться в пользу первых (т.е. норм закона, которые приняты по вопросам, предусмотренным Конституцией).

Не останавливаясь на конкретных вопросах, поставленных В.А. Четверниным при критической оценке Закона о Конституционном Суде (они не касаются вопроса о пол­номочиях этого органа), обратим внимание на исходную посылку автора. По утверждению Эбзеева Б. С., она прямо противоречит ст. 15 Конституции, устанавливающей, что законы, т. е. и федеральные конституционные, и обычные федеральные, и законы субъектов Федерации, не должны противоречить Конституции [165].

Поэтому федеральными конституционными законами неправомерно ни юридически, ни фактически изменять положения гл. 3,4, 5, б, 7, 8 Конституции, в том числе касающиеся Конституционного Суда. Такие законы не могут ограничить, изменить его установленные Конституцией полномочия, осново­полагающие процедурные правила.

Проанализировав основные правовые принципы и основы деятельности Конституционного суда Российской Федерации, автор  настоящего исследования пришел к выводу, что на современном этапе развития отечественного судопроизводства Конституционный суд обладает всеми необходимыми полномочиями и инструментами для выполнения своей первостепенной задачи - защиты конституционных основ общественного строя и конституционных прав граждан России. Несмотря на определенные сложности в организации судебной практики, считает автор данного исследования, главная проблема эффективности работы Конституционного суда в России заключается не в недостатках процедуры конституционного судопроизводства или конституционного законодательства, а в обеспечении исполнения решений Суда, которые порой открыто игнорируются как субъектами федерации, так и ветвями федеративной власти. Неисполнение судебных решений - характерная черта всего российского правопорядка. Законность же в государстве, в том числе и конституционную, должны обеспечивать не Суд, а исполнительная власть, прокуратура, правоохранительные ведомства. Конституционный суд - это фактически высшая и последняя инстанция, и он должен вступать в действие лишь тогда, когда не срабатывает вся остальная система власти или правосудия.

Таким образом, лучшая гарантия выполнения решений Конституционного суда - не принуждение, а такое состояние общественного сознания и правовой культуры, при котором ни у одного органа, должностного лица или гражданина не возникает и доли желания действовать вопреки этому решению.

3. 1. 3. Верховный Суд Российской Федерации

Конституция РФ (ст. 126) ус­танавливает, что Верховный Суд Российской Федерации яв­ляется высшим судебным органом по гражданским, уголов­ным, административным и иным делам, подсудным судам общей юрисдикции, осуществляет в предусмотренных фе­деральным законом процессуальных формах судебный над­зор за их деятельностью и дает разъяснения по вопросам судебной практики. Из этой нормы становится ясным, что Верховный Суд РФ возглавляет систему судов общей юрис­дикции, которая была установлена Законом РСФСР о судо­устройстве 1981 г. (с дополнениями). Полномочия Верховно­го Суда РФ закреплены также в Уголовно-процессуальном и Гражданском процессуальном кодексах и в ряде законов.

Верховный Суд является высшим судебным органом не для всех федеральных судов, а только для судов общей юрис­дикции, в его ведение не входит конституционная и арбит­ражная юстиция. Но, на взгляд Стецовского Ю. И., перечень дел, в отношении которых Верховный Суд РФ является высшим судебным органом, выглядит не очень оп­ределенно: упомянуты общеизвестные категории гражданс­ких, уголовных и административных дел, но не раскрыто содержание "иных дел", что должно быть истолковано как возможность в будущем расширить подсудность судов об­щей юрисдикции [166].

В Конституции РФ сформулирована и другая важная функция Верховного Суда: осуществлять над­зор за деятельностью нижестоящих судов. Это положение давно вызывает споры среди специалистов, например, Согрина В. В., Сельского К. С., кото­рые усматривают в надзоре скрытое нарушение независимости судов [167]. Автор данной работы выражает свое мнение, что для таких подозрений нет достаточных ос­нований, поскольку Верховный Суд как высшая судебная инстанция надзирает за судами не путем командования ими, а осуществляет естественный для любого такого органа пере­смотр судебных дел в кассационном порядке, а также в по­рядке надзора и по вновь открывшимся обстоятельствам.

Сомнению некоторых научных сотрудников в области юриспруденции, к примеру, Пашина С., Понеделкова А. В., часто подвергается право Верховного Суда РФ давать разъяснения по вопросам судебной практики, в котором многие также видят опасность для независимости нижестоящих судов [168]. Но, как считает автор настоящей работы, и здесь такая опасность не выг­лядит основательной. Разъяснения теперь, в отличие от пре­жних лет, не характеризуются как руководящие, но они полезно служат единообразию правоприменительной прак­тики по конкретным вопросам, а потому приветствуются самими судами. Нигде в законе такие разъяснения не назы­ваются обязательными, но ясно, что они имеют смысл только в том случае, если все суды будут им следовать.

Верховный Суд РФ может также выступать в качестве суда первой инстанции по определенной категории дел. На­пример, судья, против которого возбуждено уголовное дело, имеет право просить, чтобы оно было рассмотрено Верхов­ным Судом в первой инстанции; этим Судом рассматрива­ются жалобы на решения квалификационных коллегий об отрешении судьи от должности, на ненормативные акты Пре­зидента РФ, Федерального собрания, Правительства и др. Верховный Суд обладает правом законодательной инициа­тивы, он наделен полномочием рассматривать жалобы граж­дан, связанные с нарушениями избирательных прав (по выборам Президента РФ и депутатов Государственной Думы Федерального Собрания).

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40