Рефераты. Философия жизни






Мы осуществляемся в Трансценденталь-ности, Боге. Реализация

Трансцендентальности, Бога и человека есть творение Бытия во всех его

проявлениях, воплощениях, объективациях.

Однако творение и целеполагание кроме чисто онтологического смысла имеет и

нравственно-этический смысл. Что мы творим - Добро? Зло? Вернемся к уже

поставленному нами вопросу о том, как должна осуществляться реализация

личности, чтобы не творить Зло? Что вообще является истинным критерием

высшей нравственности и праведности личностного бытия?

Назад к содержанию

5.Категорический универсум

- И это всё? - Всё. Просто, как всё гениальное. Но чтобы постичь это, нужно

чтобы в Вас вошла вся предшествующую жизнь человечества.

Составлением этических поведенческих систем, обеспечи-вающих здоровое

развитие социального организма и разрешающих противоречия между

общественным и индивидуальным началом, человечество занимается, наверное, с

самых первых шагов своего существования.

При этом явственно различаются два подхода: разработка перечней этических

норм, соответствующих поведенческим ситуациям, и попытки определить

универсальный критерий этических оценок.

Первый подход получил свое наиболее полное воплощение в религиозных

системах: десять заповедей, нагорная проповедь Христа, шариат и т.д.

Заслуга этих систем в нравственном совершенствовании человечества

несомненна. Именно благодаря им нравственный прогресс стал реальностью.

Однако и эти системы не смогли приобрести всечеловеческой характер,

преодолеть антагонизм религиозных культур. Споры о религиозно-нравственных

приоритетах были и до сих пор остаются источниками вражды и войн, а

религиозная практика зачастую распространяет этические нормы только на

единоверцев.

Главный порок этих систем в том, что ни одна из них (хотя каждая и

претендует на истинность) не обеспечивает подлинного единства человечества

во всем многообразии культурно-исторических типов, не обладает

универсализмом, создающим основу для преодоления конфессиональных

антагонизмов и жизни в едином Боге. При этом практически все системы

подчеркивают не только свою исключительность, но и принципиальную

несовместимость с другими.

Именно поэтому человек всегда стремился найти универсальный этический

закон, который мог бы не только охватывать и разрешать все многообразие

поведенческих ситуаций, но и обеспечить единство подходов человечества к

определению нравственных критериев.

Еще в VI веке до нашей эры греческий философ Питтак из Митилены

сформулировал правило, которое можно считать наиболее ранней формулировкой

универсального этического принципа: "Что возмущает тебя в ближнем, того не

делай сам". В последствии эта установка трансформировалась в золотое

правило христианской этики: "Итак во всем, как хотите, чтобы с вами

поступали люди, так поступайте и вы с ними; ибо в этом закон и пророки."

[Евангелие от Матфея 7:12]

Стоит однако заметить, что выведение этой формулы - заслуга не только

европейской и христианской мысли. Примерно в одно время с Питтаком

китайский философ Конфуций (ок.551-479 гг. до н.э.) учил, что претворять

гуманность (жэнь, основное понятие этики Конфуция) означает, в частности,

"не делать другому того, чего не пожелал бы себе".

Самое примечательное в приведенных нами формулировках - высший этический

Закон исходит фактически не из трансцендентальности, не от Бога, а из

человека. Построенная на этом принципе система нравственных ценностей

является по существу своему эгоцентричной и как бы не имеет внешнего

источника.

Для древнего грека такой образ мышления, которому соответствует золотое

правило, вполне естественен. Однако поразительно, что этот совершенно

несвойственный для ортодоксально-религиозного мышления эгоцентризм как бы

"не замечает" христианское богословие. Традиционная религиозная мысль

отмечает здесь лишь то, что на поверхности: золотое правило исходит от

Христа. А то, что он прямо указывает: система этических координат исходит

из персонифицированной души, остается как бы сокрытым, опущенным "за

незначительностью".

И это вполне понятно: ортодоксально-религиозное мышление исходит из того,

что во всяком Законе должно быть начало божественное, а не человеческое. В

эту мировоззренческую систему просто не вписывается ни творческое

Богоподобие человека (о чем мы уже говорили), ни то, что именно в человеке

заключено высшее нравственное начало объективированного бытия.

Еще один шаг к формулировке высшего этического Закона сделал Кант. Его

категорический императив - безусловно приближение к универсальному началу:

"Поступай так, чтобы максима твоей воли всегда могла быть вместе с тем и

принципом всеобщего законодательства". [Кант И.Соч., т4, ч.1 М.,1965. Стр.

260 ]

Однако сам же Кант понимал, что побный подход к определению высшей

этической установки требует все же введения определенных ограничений,

которые позволили бы избежать чисто формального понимания этики:

"...поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице,

и в лице всякого другого так же, как к цели и никогда не относился бы к

нему только как к средству". [Кант И. Соч., т4, ч.1 М.,1965. Стр. 270]

Но ни золотое правило, ни категорический императив все же не являются

действительно всеобъемлющим, универсальным этическим законом, в котором бы

так же отражалось истинное место человека в общей системе ценностей.

В этих формулировках содержится определенный изъян, который не только

значительно ограничивает сферу их действия, но и возводит к абсолюту

эгоцентризм закона, лишая его универсализма. Отсюда неизбежное обращение

закона в свою противоположность: вместо всеобщего начала нравственности, он

становится началом, от которого - путь к злу.

Иначе говоря, золотое правило и категорический императив законы-оборотни:

представляясь абсолютно универсальными, они по существу своему представляют

абсолютно противоположное универсализму начало.

Если я должен поступать с людьми так, как мне хотелось, чтобы и они

поступали со мной, то я неизбежно буду переносить на других людей весь

комплекс моих представлений об этике отношений. Индивидуальное переносится

на общее и определяет его. Тупиковость буквального следования этому

принципу очевидна: далеко не во всех случаях будет совпадать то, что желало

бы Я с тем, что желали бы Мы, но именно Я предписано определять принципы

"общего законодательства".

Это можно проиллюстрировать массой примеров от простейше-бытовых до

глобально-планетарных. Представьте себе двух людей, один из которых

любитель бражных и шумных компаний, другой - погруженный в себя философ.

Теперь поселите их в одно место. Хотя бы в одну комнату студенческого

общежития и пусть они применят друг к другу золотое правило.

Представьте себе человека, в характере которого заложена потребность

следования за лидером, и человека, для которого свобода самопроявления -

высший идеал. Куда будут направлены максимы их воли, скажем, при

определении политического устройство общества? К полному неприятию

демократии у первого и полной неприемлемости диктатуры у второго. Вот вам и

готовые исходные данные для этического и социального конфликта,

порождаемого неизбежным в этой ситуации навязыванием чужой воли.

Конечно, к этим формулам можно пристегнуть массу оговорок, "исправляющих"

возможные "огрехи" их действия, однако это не изменит существа проблемы ни

на йоту, ибо порок закона в самой его сути.

Я ясно вижу, что человечество не может удовлетворить ни попытка составить

перечни этических норм, исчерпывающих все возможные бытийные ситуации, ни

предложенные этические универсумы.

Первые потому, что не могут исчерпать всего разнообразия ситуаций и кроме

того, не имеют подлинно универсального и общечеловеческого характера, так

как относятся к конкретно-историческим типам культур.

Вторые потому, что возводят в абсолют эгоцентризм и в силу этого не

позволяют гармонизировать отношения человек - человек, человек - общество,

общество - человек.

Так где же тот Категорический Универсум, который мог бы действительно

внести в человечество подлинную гармонию отношений? Который мог бы стать

всеобщим этическим Законом, основой и критерием подлинной нравственности.

Решая эту проблему мы вновь должны обратиться к стержневому понятию Бытия -

творческому началу. Я говорю: Высший Этический Закон, который я называю

Категорическим Универсумом, - прост. Он - органическое следствие

определения высшего смысла и цели Бытия.

Реализуя свое Я, стремись к тому, чтобы максима твоей реализации либо

совпадала с максимами реализации других Я, либо нейтрализовала, реализуя

их, либо была направлена параллельно им, но не ограничивала и не

препятствовала этим максимам.

Или: Реализуя свое Я-Творец, ты можешь делать все, что хочешь и можешь, но

поступай так,чтобы не ограничить и не воспрепятствовать реализации другой

личности.

У меня спросили

У меня спросили: "А если в человеке заложены садистические начала, то как

быть с реализацией такой личности? Следуя вашей логике, его садистическое

начало тоже должно найти свое воплощение!"

- Да. Чтобы не произошло разрушение личности порожденными воздержанием

чудовищами, чтобы она достигла полной своей воплощенности, садистическое

начало тоже обязано реализоваться.

- Однако как это возможно?

- Вы сами теперь можете дать ответ: если максима садистической воли

нейтрализует максиму мазохизма. Все очень просто: достаточно, чтобы садист

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19



2012 © Все права защищены
При использовании материалов активная ссылка на источник обязательна.