Коллективизированные страны, такие как Португалия, Мексика и Греция, характеризуются как «сообщество», которое основывается на взаимной симпатии и понимании и готово удовлетворять потребности членов. «Общество» как олицетворение индивидуалистической ориентации, напротив, реализовано в США, Австралии и Великобритании. Переменные IND связаны с экономическими, географическими и демографическими индикаторами:

-         сильная позитивная корреляция возникает между данным индексом и благосостоянием нации;

-         богатые страны явно более индивидуализированы, нежели бедные страны;

-         то же самое относится к странам с умеренным или холодным климатом.

2.       Зона власти (Power Distance, PDI). Сфера распространения власти как элемента культуры определяется пространством, в пределах которого даже наименее наделенный властью индивидуум в группе осознает неравноправие в распределении власти и считает его нормальным положением вещей.

Следует отметить, что неравноправие присутствует во всех культурах, хотя готовность лояльного отношения к нему в различных культурах неодинакова. Так, например, для какой-либо страны критерием, определяющим пределы власти, является уровень доходов. Внутри компаний данный критерий включает не только выплаты и право собственности, но и атрибутику должности (комфортабельность или невозможность непосредственного общения с руководителем; участие в церемониях, проводимых фирмой и др.).

Индекс измерения масштаба власти PDI обнаруживает примечательные связи с географическим положением, количеством населения, благосостоянием страны и политическим положением:

-         масштаб власти в южных или тропических странах выше, чем в странах с умеренным или холодным климатом;

-         страны с высокой плотностью населения демонстрируют наиболее высокий масштаб власти;

-         благосостояние, наоборот – причина или следствие низкого масштаба власти. Так, например, Франция и Бельгия, несмотря на высокий уровень благосостояния, демонстрируют достаточно высокий индекс масштаба власти, что заложено в их истории: все романские страны имеют ярко выраженный «опыт», полученный во время господства Римской империи.

-         демократические страны при политической стабильности (Австрия, Германия, Швеция, США) отмечены низким масштабом власти, в то время как страны с авторитарным управлением (Япония, Югославия, Мексика) имеют высокий масштаб власти.

         3. Снижение (устранение) неопределенности (Uncertainty Avoidance,                   UIA). Эта характеристика указывает на степень стремления людей      избежать ситуаций, в которых они чувствуют себя неуверенно.       Неуверенность порождает страх. Общественные правила, предписания,    нормы поведения призваны помогать членам организации и общества в     снижении неуверенности и неопределенности.

         Необходимо отметить, что культура, лишенная восприятия          неопределенности, отличается активностью, агрессивностью и          нетерпимостью. В то же время культуры, воспринимающие     неопределенность характеризуются большей рефлекцией и      бесстрастностью.

                   Для организаций слабое стремление к устранению   неопределенностей означает наличие малого количества написанных          правил, низкую стандартизацию и специализацию.

         4. Мужественность/женственность (MAS). Индекс мужественности          демонстрирует, насколько общество отдает предпочтение мужским   ценностям по сравнению с женскими. Синонимами мужественности      являются самоутверждение, успешность, материальный успех,           конкуренция, честолюбие. Женственность, напротив, определяется        сигнализирующим предпочтением профессиональной безопасности,     поддержанием социальных контактов, а также качества жизни:

-         страны, расположенные вблизи экватора, демонстрируют высокий индекс мужественности;

-         также немецко-говорящие страны демонстрируют высокий индекс MAS;

-         в англо-американских странах этот индекс выше среднего;

-         в Японии – наивысший индекс мужественности;

-         азиатские и романские страны характеризуются женственностью;

-         в северных странах наименьший MAS.

         Все вышеперечисленные модели были разработаны зарубежными специалистами и не учитывают особенностей российской культурной среды, российской истории, российского менталитета. Поэтому нельзя согласиться с некоторыми учеными и политиками, считающими возможным непосредственно использовать те или иные экономические модели, успешно зарекомендовавшие себя за рубежом. В основе формирования любой модели на любом уровне и в любом структурном звене должен лежать индивидуальный подход, базирующийся на экономико-организационной культуре системы с учетом маркетинговой ориентации.

Так как Россия отличается огромными масштабами и уникальностью своего развития, то и экономическая модель должна быть приемлема для всех регионов страны, а также для отдельных производственно-хозяйственных систем, отличающихся спецификой функционирования.

Иначе эти модели вступили бы в противоречие с законами необходимого разнообразия, согласно которому каждая система должна отличаться специфическими особенностями, чтобы реагировать на многообразные воздействия внутренней и внешней среды. Если же такого разнообразия нет, то какие-то сигналы могут остаться незамеченными и невоспринятыми.

Дело в том, что экономический организм, в том числе и корпорация (даже с учетом специфики функционирования), как и человеческий, наряду с общими чертами обладает особенностями, отражающими характер повеления каждой конкретной экономической системы. Поэтому проблемы формирования и реализации модели нужно решать дифференцированно как на макроуровне в отношении страны (отдельных регионов), так и на микроуровне относительно конкретных организаций с учетом сложившейся в них КК и соответствующих тенденций развития.[15]

Исследования показывают, что с учетом указанных обстоятельств, например, шведская экономическая модель (естественно, только в своей основе) более приемлема для Северо-западного региона России и в первую очередь для таких городов, как Санкт-Петербурга, Новгорода и Пскова, а также для отдельных регионов Западной Сибири, экономико-организационная культура которых в некоторой степени схожа. Приоритет в такой культуре отдается качеству жизни и заботе о слабом, то есть носит «женское» начало. Носители такой культуры характеризуются высокой степенью индивидуализма, они держатся поближе к своим лидерам, их одолевает чувство неуверенности и т.д. И этим они отличаются, в частности, от американцев.

Последние тоже индивидуалисты, но гораздо дальше находятся от своих лидеров, для управления ими нужны жесткие структуры, они неохотно воспринимают неопределенность, напористы в достижении поставленных целей, являясь носителями «мужского» начала в КК. Определенная схожесть в этом плане свойственна экономико-организационной культуре таких регионов нашей страны, как Московская область, центр Урала, Забайкалье и др., которым ближе американская или немецкая модели. Следовательно, модель, приемлемая для Северо-западного  региона, может оказаться несостоятельной и недейственной в Центральном регионе, Среднем Поволжье или на Кавказе хотя бы только из-за различий в проявлении фактора культуры.

Данное обстоятельство в полной мере касается и отдельных производственно-хозяйственных систем, расположенных в соответствующих регионах. Это означает, что каждая организация должна разрабатывать и принимать свой кодекс КК, где следует отразить характерное для нее отношение к законности, качеству выпускаемой продукции, финансам и производственным обязательствам, распределению деловой информации, персоналу и т.д.

Таким образом, основополагающая роль экономико-организационной культуры в моделях производственно-хозяйственных систем проявляется и при создании в них соответствующей системы управления, и при формировании КК. Если, например, какая-либо система имеет КК с «женским» началом, то стиль управления в ней должен в большей мере носить демократический характер, отличаться коллегиальностью в принятии управленческих решений. В соответствии с этим необходимо строить организационную структуру наиболее приемлемую для данной модели КК, например, линейно-штабную, матричную или другой аналогичный тип структуры управления.

В условиях же КК с «мужским» началом стиль управления в производственно-хозяйственной системе должен отличаться авторитарностью, жесткостью и единоначалием в принятии управленческих решений, что отражается и на организационной структуре, которая должна быть линейной, линейно-функциональной и т.п.

Соответствие объединяемых КК важно обеспечить при создании совместных предприятий (многонациональных корпораций), формировании их структуры и системы управления. Не случайно, как показывают исследования, более преуспевающими и надежными оказываются те корпорации, которые образованы с учетом указанного обстоятельства (например, российско-японские, российско-китайские или российско-корейские на Дальнем Востоке и Восточной Сибири; российско-шведские, российско-голландские в Северо-западном регионе).

Наконец, этот подход к созданию модели КК предполагает необходимость учета маркетинговой ориентации. В переходный к рынку период и уж тем более в условиях стабильной рыночной экономики любую модель производственно-хозяйственной системы любого уровня (страны, региона, предприятия и т.д.) следует формировать таким образом, чтобы ее реализация предполагала развитие лишь тех производств и услуг, на которые имеется (или будет иметься в ближайшем будущем) спрос (со стороны других стран, регионов, предприятий, отдельных индивидуумов и общества в целом). В соответствии с этим система должна строить свою деятельность, чтобы быть конкурентоспособной с аналогичными системами и иметь достаточные доходы для развития.

К тому же качественные параметры модели КК должны поддаваться изменениям, обусловленным воздействием внешней и внутренней среды. Таким образом, модель необходимо периодически анализировать в связи с успехами или неудачами и перестраивать в соответствии с меняющимися требованиями к работе конкретной системы.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21