представителей логического позитивизма внесли определенный вклад в

разработку логического аппарата (логическая семантика-учение о значении, об

отношениями между знаками, т.е. между словами и предложениями и тем, что

они означают; вероятностная логика), который, хотя и рассматривается ими в

качестве средства философского анализа, в целом выходит за рамки философии

и может быть включен в область специально-научного исследования.

Вместе с тем основная философская программа логического позитивизма,

выраженная в принципе верификации, в тезисе о сводимости содержания

истинных теоретических утверждений к констатации эмпирических, опытных

«данных» и в утверждении о пустоте, бессодержательности («аналитичности»)

положений логики и математики, находится в очевидном противоречии с

практикой современного научного познания, что и обнаружилось в ходе

эволюции самого логического позитивизма.

Можно, говорить о том, что в концепции логического позитивизма 20—30-х

годов задача полного разделения «метафизических» (т. е. мировоззренчески-

философских) положений и утверждений науки была поставлена в наиболее

четкой форме, чем когда-либо в истории позитивизма. Именно в этой концепции

впервые доводится до конца логика всех рассуждений, вытекающих из принятого

в позитивизме определения научности как описания эмпирической «данности».

Будучи в этом смысле наиболее зрелым продуктом позитивизма, логический

позитивизм «выдает тайну» всякого позитивизма. Поэтому крах логического

позитивизма означает крах позитивизма вообще, крах всех и всяких попыток

отделить философию от науки. Между тем с точки зрения самих канонов

логического позитивизма неясен статус тех принципиальных предпосылок, из

которых должна исходить деятельность по анализу, осуществляемая в рамках

этой философской доктрины. Если в разряд осмысленных относятся только либо

аналитические (тавтологические), либо синтетические (фактуальные)

утверждения, то как быть с самим тезисом о верификации, который явно не

принадлежит ни к тем ни к другим? Признать его бессмысленно-

«метафизическим»? Но ведь именно этот тезис был положен в основу

деятельности по элиминации всех «метафизических» высказываний, и если он

«метафизичен», то нет никаких оснований претендовать на сокрушение

«метафизики».

Принципиально так же обстоит дело и с другими теоретическими

исходными установками неопозитивизма: тезис о сводимости содержания

истинных теоретических утверждений к констатации эмпирических, опытных

«данных», утверждение о пустоте, бессодержательности («аналитичности»)

положении логики и математики, признание возможности резкого деления на

аналитические и синтетические всех осмысленных высказывании и др. К тому же

выяснилось, что всякая попытка последовательного осуществления

неопозитивистских установок в ходе аналитической деятельности неизбежно

приводит к тому, что в разряд «метафизических» (т. е. подлежащих удалению)

утверждений наряду с явно бессмысленными попадают и такие, при отсутствии

которых рассыпаются теоретические построения в большинстве специальных

областей знания.

Логико-позитивистская доктрина анализа научного знания чем дальше, тем

больше обнаруживала свое несоответствие реальной научной практике,

философским осмыслением которой она себя представляла. В итоге среди

аналитических философов общепризнанным стало мнение о том, что эта

концепция, претендовавшая на точность, строгость и доказательность

утверждений, на превращение философии в вид специализированной

деятельности, сама является лишь вариантом «метафизики», причем вариантом

явно несостоятельным 2. Из констатации этого факта исходят те направления,

которые пришли на смену логическому позитивизму, оставаясь в то же время в

рамках аналитической философии. Об этих направлениях целесообразно

рассказать более подробно, ибо именно на этом пути можно выявить судьбу

позитивистских и неопозитивистских идей в современной буржуазной философии.

Бертран Рассел

По его мнению, все точное знание должно быть выражено языком, грамматикой

которого являлось бы математическая логика. Т.о. математическая логика

берется за основу как язык, который может выражать все точные знания.

Перенесение принципов математической логики на анализ научного языка

является основой этого учения.

В дальнейшем происходит отход от логического позитивизма большинства

философов. Происходит трансформация в семантическую философию, а потом в

лингвистический анализ.

Семантический идеализм (семантическая философия).

Здесь сохранены исходные принципы логического позитивизма, но при этом

дополняют их требованием объяснения и уточнения употребляемых слов.

Представителями являются Карнат (Австрия) и Тарский (Польша). Наряду с

теоретической семантикой существует общая семантика которая в 30-е годы

была основана Каживским (Польша). Отличие между двумя видами философии

состоит в том, что чистая семантика исследует смысловую функцию языка, с

точки зрения отношения между знаниями с символами, а общая семантика

исследует кто употребляет эти символы или знания.

Философия лингвистического анализа

Самое влиятельное из этих направлений — это так называемая философия

лингвистического анализа (третья разновидность неопозитивизма),

доминирующая в послевоенные годы в философской жизни Англии (представители

этого направления имеются и в США). Значительное влияние на формирование

идей лингвистического анализа оказал английский философ Дж. Мур (4.11.1873-

24.10.1958), который исследовал сознание, ощущение и чувственные качества,

опираясь при этом на скептицизм и эмпиризм Юма. Однако развернутая

формулировка принципиальных установок этого направления, так же как

создание техники анализа, принадлежит Л. Витгенштейну, которого по праву

можно считать основателем этой философии (во второй период его философской

деятельности — в 30—40-е годы). Наиболее крупные се представители — Дж.

Уиздом, Дж. Райл, Дж. Остин.

Представители этой философии избрали для себя более скромную задачу -

описание того, что есть, т.е. описание способов употребления слов

свойственных обыденному языку. По мнению ее сторонников, она призвана

показать мнимый характер философских проблем, считая их псевдопроблемами,

возникающими в силу дезориентирующего влияния языка на мышление. Анализ

языка считается единственно возможным делом философии. Объектом внимания

лингвистической философии стали не искусственные языки-модели. А

разговорный естественный язык, поскольку ее представители считали, что

нельзя исчерпывающе выразить богатство последнего в схемах некоего

идеального языка. Язык-средство конструирования, а не отражения мира.

Лингвистический анализ сознательно противопоставляет себя логическому

позитивизму. Это выразилось в принципиальном отказе лингвистических

аналитиков от верификационной теории значения (что позволило избежать

некоторых явно абсурдных выводов субъективистского эмпиризма), в неприятии

тезиса о том, что научное рассуждение является идеальной моделью всякого

осмысленного рассуждения, в непризнании позитивистского отождествления

осмысленных и информативных высказываний (которое означало в рамках

доктрины логического эмпиризма квалификацию моральных, эстетических и

прочих оценочных высказываний, а также высказываний — команд, просьб,

советов и т. д., в качестве логически бессмысленных), в отказе от логико-

позитивистского редукционизма, т. е. от тезиса о возможности сведения

значения высказываний одного типа к значению высказываний другого типа

(например, теоретических — к эмпирическим, высказываний о материальных

вещах — к высказываниям об ощущениях).

В противовес логическому позитивизму лингвистические аналитики

подчеркивают, что актуально использующийся язык содержит множество

различных подразделений, областей (отдельные «языки-игры», по Л. Витген-

штейну, «логические типы» и «категории» языка, по Дж. Райлу, языковые

«слои», по Ф. Вайсману, и т. д.). Логика функционирования формально одних и

тех же слов в каждом из этих языковых подразделений, контекстов

принципиально различна. Поэтому слова и выражения, которые внешне кажутся

одинаковыми, по существу имеют несовпадающие значения и применяются на

разных основаниях в зависимости от контекста их употребления. При этом в

контекст включается и цель говорящего, и отношение высказывания к реальной

ситуации его произнесения, т. е. «язык-игра» полагается не замкнутым

отношением одних слов к другим, а включенным в реальную человеческую

жизнедеятельность; язык рассматривается как социальный институт и «форма

жизни». Значение—это не некая особая реальная сущность, считают

лингвистические аналитики, и не абстрактный объект, заданный в языке

формализованной семантики, а тот или иной способ употребления слова в

определенном контексте (use).

Принципиальным для лингвистического анализа является не просто указание

на существование в обыденном языке различных, не сводимых друг к другу

слоев, контекстов и т. д., а признание того, что количество этих

контекстов, в сущности, необозримо (так что бессмысленно было бы ставить

задачу выявить их все, скажем, составить полный список языковых

«категорий»). Кроме того, и это самое главное, хотя между разными слоями

языка, «языками-играми» имеется определенного рода связь и переход, однако

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7