«Индивидуальная», или «составная» сущность вторична, материя и форма

первичны. Вещь преходяща, тогда как материя и форма вечны. При этом материя

как первоматерия едина, форм же много: их столько, сколько низших,

ближайших к вещам видов, то есть таких видов, которые уже далее на виды не

распадаются. Необходимо подчеркнуть, что форма – это не качество, не

количество, не отношение, а то, что несет в себе суть вещи. Форма вечна и

неизменна; «никто не создает и не производит, но вносит ее в определенный

материал, и в результате получается вещь, состоящая из формы и материи».

ВОЗМОЖНОСТЬ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ

Отношение между формой и материей углубляется и конкретизируется

Аристотелем при помощи таких введенных им в философию понятий, как

возможность и действительность. Эти понятия позволяют представить отношение

материи и формы динамически, в движении. Оформляясь, материя переходит из

состояния возможности в состояние действительности. Понятие возможности

открывает перед Аристотелем большие перспективы. Оно, во-первых,

диалектично. Так, первоаксиома, основной закон бытия и мышления, который

запрещает противоречие на уровне действительности, на уровне возможности не

действует: «В возможности одно и то же может быть вместе противоположными

вещами, но в реальном осуществлении нет». Поэтому Гераклит был бы прав,

если бы все что он говорит о единстве противоположного, он говорил как о

существующем в возможности. Во-вторых, возможность – это второй смысл, в

котором Аристотель допускает существование небытия. Материя может обладать

формой, но может быть и лишена ее. В то же время, обладая той или иной

формой, материя лишена всех остальных. Лишенность – это и есть небытие.

Таким небытием и оказывается первая материя. В-третьих, диалектика

возможности и действительности позволяет Аристотелю определить в самом

общем виде движение, как изменение вообще: «Движением надо считать

осуществление в действительности возможного, поскольку это – возможное».

ЭНТЕЛЕХИЯ,. ТЕЛЕОЛОГИЯ.

«Осуществление» выражается у Аристотеля древнегреческим словом

«энтелехейа» (или «энтелехия»). Аристотелевское мировоззрение телеологично.

В его мировоздании все процессы обладают внутренней целенаправленностью и

потенциальной завершенностью. «Обусловленность через цель» существует,

подчеркивает Аристотель, не только «среди поступков, определяемых мыслью»,

но и «среди вещей, возникающих естественным путем». При этом форму никто не

создает, она вечна и вносится в соответствующую материю, которую форма

определяет, выступая, таким образом, как цель, внутренне заданная той или

иной последней материи, как программа ее дальнейшей структурализации. Цель

– это также и благо: каждая стремящаяся реализоваться потенция стремится

тем самым к своему благу. В понятии цели – «того, ради чего» – Аристотель

находит третью, после материи и формы, причину всего сущего.

ДВИЖУЩАЯ ПРИЧИНА

Четвертую, и последнюю, причину Аристотель определяет как движущую. Он

говорит, что «всякий раз изменяется что-нибудь действием чего-нибудь и во

что-нибудь». Говоря об источнике движения как движущей причине, Аристотель

исходит при этом из догмы, согласно которой «движущееся вообще должно

приводиться в движение чем-нибудь». Материя у Аристотеля пассивна. С другой

стороны, философ допускает, что «сущность и форма, это – деятельность».

Однако эта деятельность не самодовлеющая. Она имеет источник в высшей

сущности и форме. Это некий перводвигатель: «Чем вызывается изменение?

Первым двигателем. Что ему подвергается? Материя. К чему приводит

изменение? К форме».

ЧЕТЫРЕ ПЕРВЫХ НАЧАЛА, ИЛИ ПРИЧИНЫ

Свое рассуждение о причинах, которые в качестве первоначальных

являются предметом первой философии, Аристотель резюмирует так: «О причинах

речь может идти в четырех смыслах: одной такой причиной мы признаем

сущность и суть бытия… другой причиной мы считаем материю и лежащий в

основе субстрат; третьей – то, откуда идет начало движения; четвертой –

причину, противолежащую только что названной, а именно «то, ради чего»

существует вещь, и благо (ибо благо есть цель всего возникновения и

движения)».

Подытоживая учение Аристотеля о четырех причинах, скажем, что таковыми

являются:

1. материальная причина;

2. формальная причина;

3. движущая причина;

4. целевая причина.

Первая отвечает на вопрос «из чего?», вторая – «что это есть?», третья

– «откуда начало движения?», четвертая – «ради чего?». При этом три

последние причины Аристотель сводит в одну: ««что именно есть» и «ради

чего» - одно и то же, а «откуда первое движение» – по виду одинаково с

ними».

ТЕОЛОГИЯ

Такой единичной первопричиной в трех смыслах у Аристотеля оказывается

Бог. Так «первая философия» Аристотеля оборачивается теологией. Этот термин

известен Аристотелю, более того, он, по-видимому, и ввел его в философский

словарь. Именно Бог – вместилище сверхприродных, обособленных от материи и

неподвижных, то есть метафизических, сущностей. И сам Бог есть «некоторая

сущность вечная, неподвижная и отделенная от чувственных вещей». В Боге,

таким образом, сходятся формальная, целевая и движущая причины. Нет в нем

только материи. поскольку материя -– это возможность, то лишенный материи

Бог – чистая действительность и осуществленность, энтелехия. Ввместе с тем

Аристотель говорит, что «Бог есть живое существо», что «жизнь, без

сомнения, присуща ему». Но под жизнью Бога Аристотель понимает деятельность

разума Бога. Это разум, который «мыслит сам себя… и мысль его есть мышление

о мышлении». Бог Аристотеля отделен от чувственного мира, ибо это для него

предмет недостойный: «Лучше не видеть иные вещи, нежели видеть их». Бог

Аристотеля – идеальный философ. Он мыслит самое божественное и самое

ценное. Бог мыслит формы бытия, и формы мысли. Он и онтолог и логик. Бог не

подвергается изменению, ибо всякое изменение для Бога – к худшему.

Божественное самомышление является также перводвигателем, который сам

неподвижен. Бог также и высшая цель: «А что цель имеет место и в области

неподвижного – это видно из анализа: цель бывает для кого-нибудь и состоит

в чем-нибудь, и в последнем случае она находится в этой области, а в первом

– нет. Так вот, движет она, как предмет любви, между тем все остальное

движет, находясь в движении само». Таким образом, Бог побуждает все к

движению как цель стремления и предмет мысли.

АРИСТОТЕЛЬАристотель об онтологии предшественников ОБ ОНТОЛОГИИ

ПРЕДШЕСТВЕННИКОВ

В своих сочинениях Стагирит рассматривает онтологические представления

предшествующих ему античных философов. Труды Аристотеля – важнейший

источник наших знаний в области доаристотелевской философии. Однако к

анализу систем ранних философов он подходит предвзято – с точки зрения

своего учения о четырех причинах. Собственная философия представляется

Аристотелю как бы энтелехией всей существовавшей до него философией Эллады.

Он считает, что история философии полезна скорее в негативном, чем в

позитивном аспекте, она нужна, чтобы… «не впасть в те же самые ошибки».

Давая общую характеристику предшествующей философии, Аристотель

подчеркивает ее случайное приобщение к истине и устарелую форму. Ранние

философы сравниваются Аристотелем с неискусными в битвах людьми: «Ведь и

те, оборачиваясь во все стороны, наносят иногда прекрасные удары, но не

потому, что знают; и точно так же указанные философы не производят

впечатление людей, знающих что они говорят». Что касается причин, то,

утверждает Аристотель, никто из предшественников «не вышел за пределы»

указанных им самим четырех причин, «но все явным образом так или иначе

касаются, хотя и неясно, а все же именно этих начал». Все они говорят о

материальной причине, а самые первые философы, начиная с Фалеса, никакой

другой причины и не знали: «Из тех, кто первые занялись философией,

большинство считало началом всех вещей лишь одни начала в виде материи: то,

из чего состоят все вещи, из чего первого они возникают и во что, в

конечном счете, они разрушаются, причем основное существо пребывает, а по

свойствам своим меняется, - это они считают элементом и это – началом

вещей». Но лишь некоторые философы коснулись движущей причины, например те,

«кто делает началом дружбу и вражду, или ум, или любовь». Еще меньше

говорилось о целевой и формальной причинах: «Суть бытия и сущность

отчетливо никто не указал, скорее же всего говорят о них те, кто вводит

идеи».

Критика теории идей ПлатонаКРИТИКА ТЕОРИИ ИДЕЙ

«…Хотя Платон и истина мне дороги, однако священный долг велит отдать

предпочтение истине», ,-- говорит Аристотель. Аристотель показывает, что

платоновское учение об идеях вырастает из некоторых предшествующих ему

философских взглядов как бы естественным образом. В большинстве вопросов

Платон примыкал к пифагорейцам. Для возникновения платонизма имел большое

значение и сократовский поиск «общих определений». Однако решающий шаг был

сделан самим Платоном: он и его последователи и ученики – это «те, кто

делает число самостоятельным», «если взять пифагорейцев, то в этом вопросе

на них никакой вины нет». Также и Сократ «во всяком случае это общее не

отделил от единичных вещей», за что Аристотель его одобряет. Решающим для

возникновения объективного идеализма Платона было противоречие между двумя

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8