2. Достижением полной согласованности всех звеньев этой системы для реализации поставленных задач.
3. Сращиванием государственного, хозяйственного и партийного аппарата в единое целое, создание многочисленной прослойки чиновников – «винтиков» единого административного механизма.
4. Практически полным отказом от товарно-денежных отношений и переходом к преимущественно внеэкономическому способу регулирования из одного политического центра.
5. Полным уничтожением частной собственности и формированием одноукладной экономики, все элементы которой подчинены государству.
6. Возможностью с помощью перехода к директивному планированию и системе внеэкономического принуждения развивать прежде всего те сектора экономики, которые, по мнению руководства, имели первостепенное значение, пренебрегая или не уделяя должного внимания остальным.
По сути дела восторжествовала система государственного патернализма, которая в последующие годы продолжала укрепляться и совершенствоваться.
§2. Коллективизация: противоречия, успехи, просчеты и итоги
Совершенно очевидно, что форсированное промышленное развитие было бы невозможно без огромных финансовых вливаний и притока большого числа людей на стройки и в производство. Ситуация осложнялась тем, что страна не располагала еще необходимой промышленной базой для реконструкции старых заводов и фабрик и оснащения техникой вновь построенных. Следовательно, нужное оборудование, причем в массовых количествах, необходимо было закупать за границей. Для этого была нужна валюта. Основную часть экспортных поступлений давала продажа хлеба, леса, меха и других видов сырья и природных ресурсов. Одно из главных мест занимал хлебный экспорт. В свете этого важнейшей задачей становилось увеличение товарности сельского хозяйства. Всем было в общем-то ясно, что решить эту проблему можно лишь создав крупное машинное сельскохозяйственное производство. Острые дискуссии вызывал вопрос о путях и методах создания последнего.
Борьба различных концепций и победа сторонников плана форсированного промышленного развития за счет переобложения деревни во многом предопределила судьбу советского крестьянства, а также формы и методы проведения коллективизации. Рассмотрим эту проблему подробнее.
В декабре 1927 г. XV съезд ВКП(б), который позже сталинская историография назовет съездом коллективизации, в резолюции «О работе в деревне» отметил настоятельную необходимость всемерного развития всех форм кооперации в деревне, подчеркнув, что перспективной задачей является «постепенный переход» к коллективной обработке земли, который будет осуществляться на основе новой техники.
Ни сроков ни каких-либо конкретных форм производственного кооперирования крестьянских хозяйств съезд не устанавливал.
Другими словами была лишь в общих чертах сформулирована в качестве первоочередной задача подготовки условий для производственной кооперации, и «постепенный переход распыленных крестьянских хозяйств на рельсы крупного производства (коллективная обработка земли на основе интенсификации и машинизации земледелия), всемерно поддерживая и поощряя ростки обобществленного сельскохозяйственного труда». К 1927 году в стране уже сложилась довольно разветвленная и мощная система сельскохозяйственной кооперации, которая объединяла примерно 1/3 крестьянских хозяйств. Рядом с ней действовали развитая потребительская и растущая культурно-промысловая кооперативные системы. Вместе они охватывали 2/3 товарного оборота между городом и деревней.
Казалось бы, сложившееся положение позволяло рассчитывать на дальнейшее успешное продолжение этой политики, имея конечной целью создание крупного сельскохозяйственного производства.
Чем была вызвана необходимость коллективизации?
Прежде всего, она вытекала из общей концепции строительства социалистического общества, которое основывается на крупном обобществленном машинном производстве, в том числе и в сельском хозяйстве. Отсюда вытекало, что массовая коллективизация могла и должна была начаться тогда, когда будет создана необходимая для этого материальная база.
Во-вторых, мелкие разрозненные крестьянские хозяйства не давали простора для дальнейшего развития технического прогресса, затрудняли использование более совершенных орудий труда. Известно, что до революции 50% земель обрабатывалось сохой. В 1928 г. сохой было обработано лишь 10% пашни, остальное плугами. Однако использование чуть более сложных механизмов было уже нерентабельно. Использование таких конных комплексов как сеялки, жатки, молотилки требовало большей посевной площади, чем была в хозяйстве среднего крестьянина, не говоря о применении тракторов, комбайнов.
В-третьих, необходимость коллективизации диктовалась низкой товарностью крестьянских хозяйств. Если перед первой мировой войной товарность в сельском хозяйстве в целом составляла 26-30%, т.е. примерно 1/3 продукции шла на рынок, то в годы НЭПа товарность в этом секторе экономики колебалась на уровне 13-18%, т.е. снизилась в 2 раза. Крестьянское хозяйство оставалось практически натуральным.
Это становилось нетерпимым в условиях начинающегося бурного промышленного строительства, когда требовалось закупать большое количество техники и оборудования за границей, а средства для этого мог дать только наш экспорт, который, как мы уже отмечали, носил по преимуществу аграрно-сырьевой характер. А ситуация здесь складывалась не самым лучшим образом. Если в 1913 стоимость сельскохозяйственного экспорта составляла 1119,6 млн. руб., то в 1925/26 хозяйственном году - 421,7 млн. руб., 1926/27 хозяйственном году – 470 млн. руб., в 1928 – 396,9 млн. руб., и в 1929 г. – 398 млн. руб.
Уже трудности с хлебозаготовками 1927 г. заставили руководство страны искать новые пути и возможность повышения уровня товарности сельского хозяйства. Бухарин и его сторонники, стоящие на позициях НЭПа, как известно, выступали за развитие торгово-кредитных форм кооперации, повышение закупочных цен на хлеб и другие виды продукции, и даже за организацию товарной интервенции в деревню, т.е. за выделение части экспортной выручки на покупку товаров, нужных крестьянству, которые советская промышленность еще не производила в необходимом количестве.
Однако постепенный переход в это время сталинской части руководства на позиции признания необходимости форсированного промышленного развития в конечном итоге определил и судьбу крестьянства. Перевод сельского хозяйства на путь крупного обобществленного производства в сжатые сроки стал рассматриваться как средство решения хлебной проблемы и одновременно как возможность ликвидации кулачества, которое считалось главным врагом Советской власти.
Возобладала последняя точка зрения. Это нашло свое проявление в увеличении государственных поставок, так называемых «твердых заданий». К тем, кто сопротивлялся и укрывал хлеб, применяли меры судебного воздействия. Они подлежали уголовному указанию, имущество их конфисковывали при этом ¼ часть отдавали крестьянам-беднякам. По сути это было свертывание товарно-денежных отношений и возврат к элементам «военного коммунизма».
Правда, курс на форсированную коллективизацию окончательно сложился лишь к концу 1929 г. Еще в проекте первого пятилетнего плана, принятого XVI партийной конференцией в апреле 1929 г., в качестве ориентира была поставлена задача добиться, чтобы всеми формами кооперации было охвачено к концу пятилетки (1933 г.) 85% крестьянских хозяйств, и лишь 18-20% их предполагалось вовлечь в колхозы. Другими словами, допускалось достаточно длительное существование единоличных крестьянских хозяйств. К июню 1929 г. насчитывалось всего 57 тыс. колхозов, которые объединяли 3,7% крестьянских хозяйств.
Что ожидали получить в результате коллективизации?
Во-первых, резкое повышение товарности сельского хозяйства при общем росте производства.
Во-вторых, с помощью коллективизации и индустриализации предполагалось решать проблему аграрного перенаселения.
В-третьих, коллективизация должна, по мнению ее сторонников, значительно облегчить проблему роста хлебного экспорта.
Разумеется, такое сложное социально-экономическое преобразование нуждалось в подготовке. Она велась по следующим направлениям:
Организационно-политическое, которое включало целый ряд мер по оказанию поддержки сельскохозяйственным артелям зерном, машинами, кредитами и т.д. и одновременно с этим проведение политики экономического ограничения кулачества. Это давало свои плоды. Если в 1927 г. насчитывалось 14,8 тыс. колхозов, но к лету 1929 г. – уже 57 тыс.
Финансовая помощь производственной кооперации возрастала год от года. Только за 1929 г. она получила кредитов на 246 млн. рублей.
Наиболее важным направлением подготовки коллективизации являлась техническая помощь селу. Но важность этой формы работы указывал на июльском (1928 г.) пленуме ЦК ВКП(б) Сталин призывая перейти от «смычке по текстилю к смычке по металлу», т.е. к снабжению деревни машинами с тем, чтобы повысить рентабельность крестьянского хозяйства с помощью машинизации и подготовить почву для объединения разрозненных и мелких крестьянских хозяйств в крупные общественные хозяйства».
Техническая помощь селу осуществлялась в различных формах, т.к. шел поиск наиболее эффективных из них. В разные годы предпочтение отдавалось различным видам. Прежде всего, это расширение закупки за рубежом, производство на отечественных предприятиях улучшенной техники и машин и продажа их в кредит. Так в 1925/26 хозяйственном году в кредит было продано 30,7% машин (сеялок, косилок, молотилок, тракторов и т.д.), в 1926/27 г. – 27%, в 1927/28 - 81,1%.
Правда, несмотря на всяческие ограничения (например, отсутствие кредита и обязанность покупать за наличные) значительная часть техники, в том числе и тракторов оказывалась у зажиточных крестьян. Отчасти этому способствовал и тот факт, что в условиях кризиса хлебозаготовок государство было вынуждено отступать от собственных установок.
Например, в начале 1928 г. в условиях хлебозаготовительного кризиса было принято решение продавать сложные машины за сданный хлеб. 9 февраля 1929 СТО принял решение продать за наличный расчет верхушечным слоям деревни до 20% сложной техники.
В результате по данным В. Данилова на 1927 г. только в Северо-Кавказском крае 25% от всех находящихся в этом районе тракторов находилось в руках кулаков. Примерно такая же картина наблюдалась в автономной республике Немцев Поволжья.
Не полностью оправдали возложенные на них ожидания и созданные «машинные товарищества», хотя число их росло довольно быстро. Если на 1 октября 1925 г. их насчитывалось 2000, то через 2 года – 10200. Основную выгоду от них получали наиболее зажиточные крестьяне, поскольку эти товарищества создавались как паевые кооперативы, а паи кулаков естественно были более весомыми. 16 марта 1927 г. СНК в своем постановлении указывал, что кулаки часто используют эти товарищества для прикрытия эксплуатации бедноты.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24
