Очень сложно и тяжело шла механизация сельскохозяйственного труда. Крепостные крестьяне не были заинтересованы в ней, а квалифицированных работников, способных обслуживать технику, было мало. В 50-х гг. XIX в., т.е. буквально накануне реформы 1861 г. насчитывалось всего 700 тыс. наемных сельскохозяйственных рабочих, да и то в основном крестьян, незнакомых с техникой, которые приходили на сезонные работы в южные степные, заволжские губернии и Прибалтику из центра.

В силу этого большинство попыток помещичьей рационализации терпело крах. Основная часть помещиков продолжала вести хозяйство по-старому. Это говорило о том, что они находились в состоянии кризиса. Кризисное состояние помещичьих хозяйств проявлялось и в том, что значительная часть мелких и средних помещиков разорялись. Росла дифференциация внутри дворянского сословия. Свои позиции сохраняли только крупные латифундии, да и то лишь за счет своих размеров, так как товарность в этих хозяйствах была на довольно низком уровне. К 1843 г. было уже заложено более 54% всех имений, а к 1857 г. заложенными оказались две трети всех помещичьих хозяйств.

Даже в крупнейших хозяйствах со всей остротой стояла проблема повышения производительности труда, повышения эффективности самих хозяйств в условиях развивающихся товарно-денежных отношений. Решить ее можно было лишь, отменив крепостное право, которое сдерживало развитие всего сельскохозяйственного сектора экономики Российской империи, да и не только его.

Понимали ли правители России всю сложность ситуации, сложившейся в одном из основных секторов экономики? Конечно. Уже в самом начале царствования Александра I вопросы реформирования страны рассматривались на заседаниях негласного комитета. Так, в ноябре 1801 г. Александр I предложил рассмотреть крестьянский вопрос. Императору были представлены два проекта: Мордвинова и Зубова.

Мордвинов выступил против того, чтобы правительство взяло эту проблему на себя. Он считал, что освобождение крестьян может совершиться только по желанию самого дворянства, а задачу правительства он видел в создании такого экономического строя, при котором дворянству был бы невыгоден подневольный труд.

Зубов же вообще предложил лишь запретить продажу крепостных без земли, да высказал мысль о том, что государство могло бы выкупить у помещиков их дворовых.

Остальные члены негласного комитета высказались против самого крепостного права в принципе, не советовали Александру затрагивать этот вопрос, опасаясь недовольства дворянства. По сути дела это был недвусмысленный намек на судьбу Павла. Отвергнув даже такие скромные проекты, участники заседания сошлись во мнении, что со временем крепостное право будет отменено, но путем медленным, постепенным, причем даже направление этого пути осталось неясным.

Известен и более поздний проект отмены крепостного права, связанный с именем Аракчеева, который фактически предлагал растянуть этот процесс чуть ли не на 200 лет.

При Николае I крестьянский вопрос также постоянно обсуждался в многочисленных секретных комитетах, однако ничего решительного предложено не было. В результате кардинальное решение крестьянского вопроса было отложено еще на 60 лет, а правительства Александра I и Николая I (о чем мы будем говорить далее) отделывались лишь частным текущим законодательством по отдельным наиболее кричащим проблемам.

Примерами такого законодательства богата вся история первой половины XIX в. Так, в 1801 г. право покупать землю получили не только купцы, мещане и другие горожане, но и казенные крестьяне, а также вольноотпущенные. Несмотря на ограниченность этого закона, он дал определенный эффект.

К 1858 г. почти 270 тыс. человек (268473) имели в собственности 1 млн. 113 тыс. десятин земли. Конечно же, средняя величина купленного участка была небольшой - 4,1 десятины. Однако дело заключалось в том, что по разным районам эта цифра колебалась и весьма значительно. Например, 5 тыс. крестьян- собственников в Московской губернии владели 20106 десятинами (в среднем 3,9 десятины на хозяйство). В Тверской губернии средняя цифра была еще ниже - 2,02 десятины, а в Таврической губернии, где были в наличии свободные земли, существовали крупные хозяйства крестьян-собственников, которые владели участками в среднем до 187 десятин. Примерно такие же цифры можно привести по Екатеринославской, Херсонской, Оренбургской губерниям - то есть местам, которые уже тогда в силу плодородности земель были основными поставщиками пшеницы.

Предпринимались частичные, весьма скромные меры по облегчению положения помещичьих крестьян. Это известный закон от 20 февраля 1803 г. "О вольных хлебопашцах", указ от 20 февраля 1804 г. "Об устройстве крестьян Лифляндской губернии, аналогичный указ, принятый в 1805 г. по Эстляндской губернии и т.д., которые как-то пытались облегчить крепостнические отношения и дать возможность крестьянам получить свободу. Однако эффект от этих законодательных актов был более чем скромен.

Более того, как известно, правительство Александра I пошло на создание так называемых военных поселений. Пытаясь таким образом снять остроту с проблемы комплектования вооруженных сил, оно по сути дела попыталось решать этот вопрос за счет усиления крепостного гнета.

Правда, углубление кризиса крестьянских и помещичьих хозяйств заставило правительство Николая I во второй четверти XIX в. пойти на ряд реформ в этой области.

Так, в течение 30-х-40-х гг. правительство принимает ряд законов по ограничению всевластия помещиков. В частности, был подтвержден указ от 1797 г. о трехдневной барщине. В 1857 г. был принят закон, по которому поместья, где за крестьянами числилось менее 4,5 десятины на душу, либо передавались в казенное управление, либо крестьянам разрешалось переписываться в "свободные городские состояния".

В 1841 г. был принят указ, запрещающий продавать крестьян в розницу, в 1843 г. было запрещено безземельным дворянам приобретать крестьян. В 1847 г. - крестьянам, проживавшим в имениях, продающихся за долги, было разрешено выкупаться с землею на волю. В 1848 г. крестьяне получили право приобретать недвижимую собственность. Кроме того, было ограничено право помещиков продавать землю без крестьян, и наоборот, крепостных без земли, было запрещено отдавать крестьян в горнозаводские работы и т.д.

Опасаясь затронуть интересы помещиков, правительство Николая I попыталось провести реформу "устройства казенных крестьян". В 1837 г. было создано Министерство государственных имуществ во главе с Киселевым, который и провел ряд преобразований в течение 1837-1843 гг. Что же дали эти реформы?

Отчасти было упорядочено управление государственными крестьянами. Малоземельные сельские общества переселялись на свободные земли. Особое внимание попытались уделить поднятию агротехнического уровня крестьянского земледелия. Через созданные сельскохозяйственные станции вводились новые агротехнические приемы и методы. Внедрялись (причем часто насильно) посадки картофеля. И, наконец, был принят ряд мер по улучшению быта крестьян. В деревнях открывались школы, больницы, ветеринарные пункты. Правда, делалось это крайне медленно и в основном бюрократическими методами, без соответствующих разъяснений, что часто вызывало недовольство самих крестьян, о пользе которых как бы старалось правительство.

Даже такая усеченная реформа вызвала недовольство помещиков, которые увидели в ней угрозу прежде всего для своих имений, ибо их крестьяне могли теперь сравнить свое положение и положение казенных крестьян. Насильственная же посадка картофеля и введение так называемой "общественной запашки" привело к массовым картофельным бунтам.

Все это были, однако, полумеры, которые не могли, да и не решали кардинально саму проблему: освобождение крестьян с землей, создание условий для развития товарного земледелия, формирование рынка свободной рабочей силы. Без этого страна не могла ускорить свое развитие.

Правительство, понимая важность и насущность этих проблем, просто боялось браться за их решение, опасаясь как реакции помещиков, так и крестьянского бунта. Эту позицию ясно выразил Николай I на заседании Государственного Совета в 1842 г.: "Нет сомнения, что крепостное право в нынешнем его положении у нас, есть зло, для всех ощутимое и очевидное, но прикасаться к нему теперь было бы делом еще более гибельным."

Потребовался позор поражения в Крымской войне, смена императора, чтобы правительство, наконец, осознало гибельность дальнейшего затягивания решения этой важной проблемы.

РОССИЙСКАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА

Каково же было положение дел в промышленности? Если взять статистические данные о численности предприятий, то мы увидим следующее:

С 1804 г. по 1860 г. число фабрик и заводов по данным фабрично-заводской статистики выросло с 2399 до 15338, т.е. увеличилось почти в 6,5 раза. Число рабочих за это же время выросло с 95,5 тыс. человек до 565,1 тыс. человек, или в 5,9 раза.

Внимательный читатель заметит, что "средний" размер предприятия (полученный от деления числа рабочих на количество заводов) был невысок и даже сокращался с 39,7 чел. в 1804 г. до 36,8 чел. в 1860 г. на одно предприятие, т.е. намечалось вроде бы даже измельчение мануфактур.

Причина такого положения дел носила двойственный характер. Во-первых, до середины 80-х гг. XIX в. в фабрично-заводской статистике отсутствовало четкое определение понятия "фабрики" или "завода". В результате в эти категории включались часто ремесленные или полукустарные заведения, поэтому простое сопоставление количества предприятий и рабочих на них не дает еще представления о проходивших там процессах. Во-вторых, эти данные позволяют лишь говорить о том, что в первой половине XIX в. ремесленное и кустарное производства занимали довольно прочные позиции в экономике страны, обслуживали значительную часть потребностей внутреннего, а иногда и внешнего рынка.

По наиболее важным отраслям промышленности этот процесс выглядел следующим образом:

Число фабрик и занятых на них работников в 1804 - 1860 гг.