что они существуют по сей день, но и в силу того, что они совершили прорыв

в осевое время.

На этом следует кратко остановиться, подвергнув критике существующие

решения этого вопроса.

Издавна принято считать, будто Китай и Индия, в отличие от Запада, не

имели подлинной истории. Ибо история означает движение, изменение сущности,

начатки нового. На Западе сменяют друг друга совершенно различные культуры:

сначала это древне-азиатские и египетские, затем греко-римская и, наконец,

германо-романская. Меняются географические центры, территории, народы. В

Азии же всегда остается нечто незыблемое; модифицируясь только в своем

явлении, погружаясь в глубины катастрофических потрясений, оно все время

вновь возникает на неизменной основе, вбчно тождественное самому себе. При

такой точке зрения складывается представление, что к востоку от Инда и

Гиндукуша царит не знающая исторического развития стабильность, к западу

же— динамическое движение истории. Тогда резкая граница между великими

культурами должна проходить между Персией И Индией. До Инда европеец может

еще считать, что он находится в Европе, утверждает лорд Эльфинстон

(которого цитирует Гегель) (12).

Утверждение такого рода объясняется, как мне кажется, исторической ролью

Китая и Индии в XVIII в. Лорд видел условия своего времени, а совсем не

Китай и Индию в их подлинном целостном значении. В то время обе эти страны

достигли самого глубокого упадка.

Разве упадок Индии и Китая, начавшийся в XVII в., не есть великий по

своему значению символ того, что может произойти со всеми людьми? Разве и

для нас роковой вопрос не состоит в том, как избежать возврата к азиатской

основе, из которой уже вышли Китай и Индия?

3. Последующие народы. Все народы делятся на тех, основой формирования

которых был мир, возникший в результате прорыва, и тех, кто остался в

стороне. Первые — исторические народы;

вторые — народы первобытные.

Элементом, политически структурировавшим новые мировые империи в мире

прорыва, были македонцы и римляне. Их духовное убожество связано с тем, что

они не сумели воспринять всей душой опыт осевого времени. Поэтому они были

способны в историческом мире к политическим завоеваниям, к управлению, к

организации, к восприятию и сохранению образованности, к непрерывности в

передаче опыта, но не к его продолжению или углублению.

По-иному обстояло дело на севере. Здесь, так же как в Вавилоне и Египте,

не было великого духовного преобразования. Нордические народы пребывали в

дремотпости примитивного состояния, однако в объективно труднопостигаемой

для нас сущности своей духовной направленности (Гегель называет ее

нордической душой) они уже достигли субстанциальной самобытности к тому

моменту, когда соприкоснулись с духовным миром осевого времени.

2. Мировая история после прорыва осевого времени

С эпохи осевого времени прошло два тысячелетия. Консолидация в мировые

империи оказалась неокончательной. Эти империи рухнули; во всех трех

областях друг за другом следовали эпоха воюющих государств, эпоха разрухи,

переселения народов, эфемерных завоеваний и новых, быстро преходящих

мгновений высоких культурных созиданий. В трех великих культурных кругах

появляются новые народы: на Западе — германцы и славяне, в Восточной Азии —

японцы, малайцы, сиамцы; они в свою очередь создают новые образования.

Однако создавали они их в борьбе с воспринятой ими высокой культурой,

посредством ее усвоения и преобразования.

Германцы стали осуществлять свою духовную миссию в мире, лишь когда они

приняли участие в преобразовании человечества, которое началось тысячу лет

тому назад. С того момента как они установили связь с этим миром, ини

начали новое продвижение, в рамках которого они по сей день выступают в

качестве германо-

романского мира Европы. Вновь возник исторически неповторимый феномен.

Теперь происходило то, что не смогла осущестэить античность. Высшая

напряженность человеческой сущности, отчетливость пограничных ситуаций —

все то, что началось в период прорыва в осевое время, а в период поздней

античности почти исчезло, теперь повторялось на равной глубине и, быть

может, в большем объеме, хотя это происходило не впервые и не

самостоятельно, а изначально во взаимодействии с тем старым, что теперь

воспринималось как свое собственное. Вновь делалась попытка осуществить то,

что доступно человеку.

По сравнению с Китаем и Индией на Западе как будто значительно больше

драматических начинаний. При наличии Духовной непрерывности, подчас

слабеющей, наблюдается последовательность совершенно различных духовных

миров. Пирамиды, Парфенон, готические соборы — подобных различий в рамках

исторической последовательности нет в Китае и Индии.

Однако и в Азии нельзя говорить о стабильности. В Китае и Индии также

были века молчания, подобно нашей эпохе переселения народов *, когда все

как будто погружалось в хаос, из которого затем возникала новая культура. И

в Азии — в Индии и Китае — происходили географические перемещения вершин

культуры и политических центров, и носителями происходившего движения

становились различные народы. Отличие от Европы не радикально, аналогия

полностью сохраняет свое значение: творческая эпоха осевого времени, вслед

за ней перевороты и возрождения, вплоть до того времени, когда начиная с

1500 г. Европа вступает на путь своего неведомого ранее продвижения вперед,

тогда как культуры Китая и Индии именно в это время находятся в стадии

упадка.

После того как совершился прорыв осевого времени и сформировавшийся в нем

дух стал посредством своих идей, творений, образов доступен каждому, кто

был способен слышать и понимать, когда стали ощутимы безграничные

возможности, все последующие народы становятся историчными в зависимости от

степени интенсивности, с которой они отзываются на совершившийся прорыв, и

.от глубины, на которой он ими ощущается.

Великий прорыв служит как бы неким посвящением человечества в тайну

неизведанных возможностей. Любое соприкосновение с ним — и впоследствии —

носит характер нового посвящения. С этого момента в процессе собственно

исторического развития участвуют только посвященные люди и народы. Одна-

кр^это посвящение отнюдь не является загадочной, пугливо охраняемой тайной.

Напротив, оно открыто дневному свету, преисполнено безграничного желания

быть воспринятым, охотно допуская любые проверки и испытания, показываясь

каждому; однако тем не менее — это «открытая тайна», ибо воспринимает ее

только тот, кто готов к этому, кто, будучи его перевоплощением,

возвращается к самому себе.

Новое посвящение происходит в процессе интерпретации и усвоения.

Сознательная передача, решающие по своему значе-

VII. ЕЩЕ РАЗ: СХЕМА МИРОВОЙ ИСТОРИИ

Прежде чем обратиться к современности, бросим еще раз взгляд на историю в

целом так, как она структурировалась в нашем изложении. Вся история

человечества делится на три последовательно сменяющие друг друга фазы:

доисторию, историю и мировую историю.

1. Длительный период доистории охватывает время становления человека — от

возникновения языка и рас до начала исторических культур. Здесь мы

соприкасаемся с тайной человеческой сущности, осознаем неповторимость

существования человека на Земле, перед нами встает вопрос о нашей свободе,

которая неизбежно должна быть связана с прохождением всех вещей и которую

мы больше нигде в мире не всгречаем.

2. История охватывает события приблизительно нятитысяче-летней давности в

Китае, Индии, на Ближнем Востоке и в Европе.

С Европой следует сопоставлять Китай и Индию, но не Азию в целом как

географическое понятие.

Здесь складываются сначала великие культуры древности:

шумерийская, египетская, эгейская, культура доарийской Индии, культура

долины Хуанхэ.

Затем в результате завоеваний возникали новые культуры. Они формировались

во взаимодействии победителей и побежденных, в ходе восприятия победителями

преднайденных исконно существовавших культур; так было в Китае, в арийской

Индии;

так восприняли культуру побежденных вавилоняне, персы, греки и римляне.

Всем этим географически сравнительно небольшим областям противостояли

изолированные культуры Мексики и Перу, а также разбросанные но всему

земному шару первобытные народы, сохранявшие до соприкосновения с

европейцами в эпоху великих географических открытий все многообразие своих

примитивных культур.

3. С возникающего в наши дни глобального единства мира и человечества

фактически начинается универсальная история земного шара, мировая история.

Ее подготовила эпоха великих географических открытий, начало ее относится к

нашему веку *. : Членение внутри этих фаз существенно отличается друг от

Друга.

Первая фаза, если оставить в стороне всевозможные гипотезы, доступна

нашему восприятию только как параллельное существование безмерно различных

людей и многообразных явлений природы. Здесь, вероятно, была общность

владения и однотипность мышления, обусловленные свойствами человеческой

природы, а не историческими условиями. Величественные картины происхождения

человеческого рода, рассеяния народов и их распространения по земному шару,

свидетельствующие о том, как люди забыли свое прошлое и, заблуждаясь,

создали множество различных объяснений своего происхождения,— все это либо

полные глубокого смысла символы, либо просто гипотезы.

Членение второй фазы отправляется от прорыва, который является по своему

значению осевым временем истории. К нему и от него идут все пути.

Третья фаза еще в значительной степени относится к будущему. Для ее

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7