В реальности же, действия правовых запретов опосредствуется системами социальных, личностных, социально-психологических и целого ряда других факторов. В частности, в их число можно включить влияние так называемых космических моментов, времен года, биоритмов и т.п., значительность которых в последние десятилетия установлена эмпирически. Так, доказана связь активности Солнца не только с уровнем общей смертности, но и с числом убийств и самоубийств, зафиксирована зависимость количества автодорожных происшествий от циклических биоритмов жизнедеятельности организма водителя, каждому работнику правоохранительных органов известны сезонные колебания уровня преступности и т.д.
При таких условиях, возникает вопрос: если законопослушное поведение человека обусловлено сложным комплексом неюридических факторов, в каком смысле можно говорить об эффективности правовой нормы? Не является ли ее соблюдение следствием иных причин, с правом не связанных? Можно поставить вопрос еще более выпукло: в состоянии ли юридическая норма сама по себе вообще вызывать наступление каких бы то ни было результатов?
Возникновение подобных вопросов естественно, ибо право- момент общества, которое рассматривается социологической теорией как органическое целое, дифференцируемое на отдельные социальные институты лишь в абстракции. В любом же органическом целом каждая часть порождается интегрированной совокупностью всех остальных частей и действует непосредственно и опосредованно на все остальные части. Этот социальный закон по отношению к праву справедлив не только тогда, когда речь идет о его социальной обусловленности, но и тогда когда речь идет о его эффективности.
Из сказанного вытекает по крайней мере три следствия. Во-первых, коль скоро субъектом исторического развития является прежде всего само общество, оформившееся в государство, эффективность права есть в конечном счете один из показателей жизнеспособности этого общества, мерило его возможностей влиять при помощи юридических норм на развитие общественных отношений, Во-вторых, поскольку право воздействует на поведение людей, постольку между юридической нормой и ее социальными результатами всего "находятся" акты человеческой деятельности, которые непосредственно и вызывают к жизни общественно значимые последствия; при таких условиях эффективность правовой нормы есть эффективность вызываемых ею поступков. В-третьих, юридическая норма стимулирует поведение не только непосредственно, но и через систему социальных, личностных, социально- психологических и других факторов, воздействующих на индивидов одновременно с ней. Правовой запрет, дозволение или предписание не к изолированной личности, но к человеку существующему в качестве элемента социальной системы.
Действие юридической нормы как средства, при помощи которого общество получает тот или иной полезный эффект, проявляется в том, что норма, во-первых, определяет субъектов, которые должны принять участие в деятельности по достижению цели, во-вторых, устанавливает, после каких фактов эти субъекты обязаны начать действовать, в-третьих, указывает или определенные образцы поведения, в-четвертых, устанавливает средства, обеспечивающие следование этим образцам поведения, вплоть до возможного применения санкций. Решающим условием действенности юридической нормы является реальное обеспечение следования заключенным в ней предписанием.
Направляя поведение людей, норма права приводит к тому, что отвечающие закону поступки людей служат общественным целям, которые заключены в производстве общественных отношений и могут быть достигнуты не всяким, а лишь правомерными средствами. При таких условиях эффективность представляет собой не что иное, как количественную характеристику степени соответствия реальных поступков и отношений типовой мере, содержащейся в правовой норме. Вопрос же о том, насколько эта мера, или масштаб, поведения соответствует действительным потребностям общественного развития, выходит за рамки исследования правовых норм. Подобное соответствие зависит от степени адекватности таких потребностей на язык права, условия которой уже рассматривались. Эффективность же будет иметь место во всех случаях воздействия любой юридической нормы на социальную систему, независимо от того, к положительным или отрицательным результатам приводит это воздействие либо оно не сказывается на развитии социальной системы вообще. В первом случае эффективность будет измеряться положительным числом, во вторых - отрицательным, а в третьем она будет равняться нулю.
Если обозначить исходное состояние социальной системы как X1, а ее состояние после воздействия на ней правовой нормы как X2, то результат этого воздействия может быть представлен в виде разности X2 – X1. И поскольку с точки зрения общей теории эффективности никакой результат не может быть получен без осуществления каких-либо затрат, так что результат всегда представляет собой реализованные затраты, постольку сопоставление этой разности с затратами (Q)
-------- (1)
Q
позволяет учесть "стоимость" полученных эффектов. При этом затраты очевидно, трактуются в самом широком смысле: и как использование определенных средств, и как расходование материального и духовного труда вообще, и как нежелательные и отрицательные эффекты издания законодательного акта, ожидаемые или непредвиденные.
Поскольку наступивший эффект есть следствие юридической нормы, издаваемой государством с определенными намерениями, выражение (1) необходимо соотнести с целью. Последняя в момент издания правовой нормы представляет собой тот же результат, но существующий идеально. С учетом не совладения идеального и реального, цели и результата, планируемых затрат и затрат действительных формула эффективности (Е) примет следующий вид:
X2 – X1 X2 – X1
E = --------- : ------- (идеальная) (2)
В приведенной формуле (2) первый член соотношения соответствует реальному процессу достижения результат, а второй - идеальному процессу достижения цели.
В литературе справедливо указывалось, что определение эффективности как отношения цели действия к его результату, планируемой эффективности к реальной и т.д. носит абстрактный характер. Оно может быть использовано для оценки эффектов применения права во всех типах общества и уже по той причине не в состоянии объяснить специфику его действия ни в одном из них. Эффективность юридических норм - следствие не только того, чем являются они сами. Оно зависит также от свойств и состояния объекта, на который нормы воздействуют. Поскольку состояние и свойства этого объекта связаны с его регулированием другими правовыми нормами, совокупная действенность права обусловлена, помимо прочего, и тем, как функции отдельных законодательных установлений, институтов и отраслей права взаимосвязаны друг с другом. Поэтому придать приведенным определениям необходимую конкретность можно лишь раскрыв особенности социального объекта, на который воздействует юридическая норма, а также особенности той правовой системы, элементов которой она является. Если же предпринимаемая попытка установить цель абстрактной юридической нормы, то ее социальная специфика может оказаться нераскрытой. Ознакомление с историей правовых систем свидетельствует, что очень многие нормы переходят из одного общества в другое, не меняя ни своей внешней формы, ни своего непосредственного содержания, хотя они в разных обществах обладают различными, зачастую противоположными социальными функциями. Их конкретно-исторический общественный смысл выявляется только в сопоставлении с объектом, на который они воздействуют, т.е. с регулируемыми или общественными отношениями, либо при их рассмотрении как элементов всей правовой системы данного общества в целом. Означает ли сказанной, что определение эффективности юридической нормы как отношения между поставленными целями и достигнутыми результатами вообще не должно использовать при конкретной оценке эффективности законодательных актов? Нет, не означает, ибо в науке существует методический прием, пользуясь которым можно практически определять эффективность любого управленческого воздействия на объект управления, в том числе и воздействия посредством издания юридических норм. Это так называемый метод "черного ящика", когда, контролируя сигналы, подаваемые на "вход" системы, одновременно фиксирует их эффекты на "выходе" из нее, отвлекаясь от всех процессов, которые протекают в самом "черном ящике", т.е. внутри управляемой системы. Тем самым исследователь получает возможность узнавать о тех или иных последствиях воздействий на системы без проникновения в суть внутрисистемных процессов, эти последствия вызывающих.
Метод "черного ящика" позволяет изучать действенность юридических норм в зависимости от социальных условий, в которых они функционируют, имея в своем распоряжении сравнительно ограниченную информацию. Количество этой информации находится в прямой зависимости от успеха в поиске социальных переменных, которые в обобщенной форме достаточно полно отражали бы общественные процессы, протекающие в сфере правопорядка. Таким обобщенным показателем является общественное положение людей, и поскольку эффект юридической нормы всегда опосредован их поступками, социальная характеристика населения является вместе с тем и характеристикой общественной среды функционирования законов: иначе как через человеческое поведение, право не действует. Место человека в социальной структуре, как известно, определяет и его место в системе общественного разделения труда, и отношение к средствам производства, и способ получения и размер причитающейся ему доли общественного продукта и его личностные характеристики (общее и специальное образование, квалификация, уровень культуры и т.п.). В такой познавательной ситуации, зафиксировав эффекты юридической нормы посредством регистрации числа ее нарушений и подвергнув классификации правонарушителей по их социальному положению, можно определить действенность правового запрета относительно различных социальных групп, а следовательно и относительно тех общественных условий, в которых живут люди. Метод "черный ящик" позволяет изучать эффекты этих условий, не изучая самих условий.
Однако как бы ни изучалось действие правовой нормы, выявить ее реальную эффективность можно будет лишь в том случае, если исследование охватит не только саму норму (предмет правоведения), но и социальные условия ее функционирования (предмет социологии). Истинный эффект юридической нормы - результат взаимодействия ее требований, обращенных к населению, с условиями его жизни, а стало быть, и с ее социальными характеристиками. Отсюда следует вывод, важный для теории управления общественными процессами в сфере правопорядка: повышение эффективности принимаемого закона возможно не только путем совершенствования его самого, но и путем изменений в социальной среде его функционирования. Более того, изменения социальной среды, т.е. общественного бытия, в конечном счете не могут не сказываться более важными по сравнению с изменениями в самой правовой системе.
Теория постоянно ищут конкретные пути повышения эффективности права, пытаясь четно определить условия, от которых последняя зависит. На этом пути отечественной наукой достигнуты известные успехи. В частности, теоретические разработки ряда авторов привели к выводу, что непременными предпосылками правовых запретов являются:
1) своевременность, правильность и полнота отражения в законе свойств общественно опасного деяния, объявленного правонарушением;
2) соответствие содержания закона содержанию норм нравственности и уровню правосознания;
3) соответствие юридических требований социально-экономическим и политическим закономерностям общества;
4) учет того обстоятельства, что процесс того регулирования поведения людей юридическими средствами связан с социальными (в первую очередь экономическими) факторами, оказывающими воздействие на человеческие поступки;
5) стабильность законодательства и единообразие его применения;
6) сочетание применения правовых санкций с мерами общественного воздействия;
7) информированность населения о содержании правовых норм, в частности о санкциях;
8) сознание людьми неотвратимости наказания;
9) стабильность правовой политики и др.
Подытоживая эти предпосылки действенности права, можно утверждать, что с позиции современной науки юридические нормы действенны тогда, когда они соответствуют объективным условиям и закономерностям развития общества, в котором они функционируют, когда их содержание соответствует общественному сознанию населения, в первую очередь принципам нравственности и уровню правосознания, и когда нормы данной отрасли права действуют согласованно с нормами права других его отраслей.
Подытоживая изложенное, можно утверждать, что уровень общественной активности населения - важное социальное условие эффективности права[10].
В рассмотренных выше вопросах раскрыто понятие, сущность и основные формы реализации права.
Рассмотрен процесс применения права, его стадии и акты. Установлено наличие законности и целесообразности в применении правовых норм. Проанализированы и раскрыты проблемы эффективности правоприменения.
Но, ни одна даже самая совершенная юридическая система не в состоянии охватить все возможные случаи, с которыми могут встретиться правоприменительные органы в процессе своей деятельности. Вместе с тем, сталкиваясь с проблемой, не предусмотренной действующим правом, они не должны уклоняться от ее решения, ссылаясь на отсутствие надлежащих нормативных актов, их неполноту или противоречивость. Выход из сложившегося положения становится возможным благодаря свойству правовой системы саморазвития и, восполняя отсутствующие структурные элементы в соответствии с функциональными потребностями права, удовлетворять нужды общества, стремящегося к стабилизации и сохранению целостности, а поэтому нуждающегося в урегулированию всех дезорганизующих его конфликтов. В результате появляется аналогия закона и аналогия права[11]. Аналогия права заключается в том, что субъект применения права разрешает индивидуальное, конкретное дело, исходя из общего духа (общих начал, принципов, смысла) законодательства. Применение аналогии закона допустимо при выполнении необходимых требований и условий:
- необходимо удостовериться, что соответствующей нормы нет, а также в наличии существенного сходства (однородности, схожести в основных, важнейших признаках) общественных отношений: урегулированного нормой права, с одной стороны, и неурегулированного нормой права - с другой;
- каждый случай применения аналогии должен быть обоснован, чтобы исключить произвол в правоприменительной деятельности.
Применение аналогии недопустимо, если использование аналогии запрещается в предусмотренных законом случаях[12].
Суть юридических институтов аналогии закона и права раскрыта, например, в части 3 ст. 10 ГПК РФ. В ней определяется, что "в случае отсутствия закона, регулирующего спорное отношение, суд применяет закон, регулирующий сходное отношение, а при отсутствии такого закона исходит из общих начал и смысла советского законодательства". В российском уголовном праве институт аналогии отсутствует. В связи с постоянным совершенствованием и развитием законодательства применение права по аналогии стало редким исключением даже для тех отраслей права, где оно допускается.
Общество в процессе своего развития порождает средства собственной стабилизации - в конечном счете юридическую норму. Иными словами, в понимаемой таким образом юридической системе всегда может быть найден источник права (правовая норма) для разрешения любого дела.
1. Алексеев С.С., Теория права, М., 1994.
2. Бабаев В.К., Теория современного советского права, Н.Новгород, 1991.
3. Клименко С.В., Пособие для поступающих в юридические вузы "Основы государства и права", М., 1996.
4. Левченко И.П., Реализация норм права, М., 1994.
5. Лазарев В. В., Общая теория права и государства, М., 1994.
6. Спиридонов Л.И., Теория государства и права, М., 1995.
7. Хропанюк В.Н., Теория государства и права, М., 1995.
8. УПК РФ, Комментарии.
[1] Алексеев С.С., Теория права., 1994., с. 123.
[2] Спиридонов Л.И., Теория государства и права., М., 1995., гл. 9.
[3] Левченко И.П., Реализация норм права., М., 1994., с. 8.
[4] Бабаев В.К., Теория современного советского права., Н.Новгород., 1991., с. 109.
[5] Левченко И.П., Реализация норм права., М., 1994., с. 17.
[6] Спиридонов Л.И., Теория государства и права., М., 1995., гл. 15., п. 7.
[7] УПК РФ., Комментарии., с. 301.
[8] Хропанюк В.Н., Теория государства и права., М., 1995., с. 262.
[9] Левченко И.П., Реализация норм права., М., 1994., с. 17.
[10] Спиридонов Л.И., Теория государства и права., М., 1995., гл. 14.
[11] Спиридонов Л.И., Теория государства и права., М., 1995., с. 242.
[12] Левченко И.П., Реализация норм права., М., 1994., с. 20.
Страницы: 1, 2, 3
