противоположностей. (Разумеется, что сделать это может лишь диалектическое

мышление.) Суть диалектического познания в том и состоит, что оно

раздваивает единое в самой сфере движения познания и вместе с тем доводит

до тождества противоположности. Другими словами, суть диалектики состоит не

только в том, что происходит вырывание вещи, раздвоение действительного

единства и закрепление односторонности, не только в том, что таким

вырыванием производится также раздвоение в самом движении познания,

наконец, не только в раздвоении самой мыслительной формы (понятия), но и в

том, что такое раздвоение (последнее) затем доводится в мышлении до

тождества противоположностей, и этим осуществляется приведение в

соответствие (в тождество) полученного единства к действительному единству

противоположностей, содержащемуся в действительном предмете.

Рассмотренное выше раздвоение понятия, подвергание его отрицанию и

доведение до тождества, является, собственно, “механизмом” преодоления

разрыва внутренней связи и с этим преодоления познанием ограничения,

омертвления, односторонности, а также проникновением в сущность предмета

как единства, тождества противоположностей, постижением истинной внутренней

противоречивости сущности предмета ( через постижение противоречивости

явления и сущности). Таков путь диалектики познания от абстрактного

одностороннего тождества, получаемого рассудочным мышлением, до конкретного

тождества — сущностного, внутренне противоречивого.

В результате, мы получаем знание, отражение действительного положения

вещей, действительной противоречивости, схваченной и удерживаемой в мысли

тоже как единство, тождество противоположностей, т.е. такое же, каким оно

есть в самой действительности — не расчлененное на противоречащие друг

другу в абстрактной односторонности противоположности, крайности, а

выступающее как конкретное тождество противоположностей.

Что дает людям гарантию истинности знания? Критерий истины заключается

в практике. Именно в практике должен человек доказать истинность, т.е.

действительность своего мышления. Один из принципов мышления гласит: некое

положение является истинным, если возможно доказать, применимо ли оно в той

или иной конкретной ситуации. Этот принцип выражается термином

реализуемость. Посредством реализации идеи в практическом действии знание

соизмеряется, сопоставляется со своим объектом, выявляя тем самым настоящую

меру объективности, истинности своего содержания.

Энгельс писал, что в тот момент, когда сообразно воспринимаемым нами

свойствами какой-либо вещи, мы употребляем ее для себя, — мы в тот самый

момент подвергаем безошибочному испытанию истинность или ложность наших

чувственных восприятий. Если эти восприятия были ложны, то и наше суждение

о возможности использовать данную вещь необходимо будет ложно, и всякая

попытка такого использования неизбежно приведет к неудаче. Но если мы

достигаем нашей цели, если мы найдем, что вещь соответствует нашему

представлению о ней, что она дает тот результат, какого мы ожидали от ее

употребления, — тогда мы имеем положительное доказательство, что в этих

границах наши восприятия о вещи и ее свойствах совпадают с существующей вне

нас действительностью. Это ясное изложение материалистической теории,

теории отражения предметов мыслью.

Практика есть исходный пункт, основа, критерий и цель познания.

Введение Марксом категории практики в теорию познания означало подлинную

революцию в гносеологии и явилось одним из главных элементов революционного

переворота в философии. Он говорил, что вопрос о том, обладает ли

человеческое мышление предметной истинностью, — это практический вопрос и

только в практике должен доказать человек истинность, т.е. действительность

и мощь, посюсторонность своего мышления.

Определяя свое мировоззрение как новый материализм, Маркс подвергает

критике и прежний материализм за его созерцательность, и идеализм за

сведение практики к чисто теоретической деятельности. В противоположность

идеализму Маркс подчеркивает: чтобы изменить действительность, недостаточно

чисто теоретической критики, необходима практически-критическая,

революционная деятельность, необходимо изменить не только сознание, но и

бытие. Только в процессе революционной практики человек изменяет как

окружающую его действительность, так и самого себя.

Созерцательности и метафизичности предшествующего материализма Маркс

противопоставляет революционную практику, новый, диалектический материализм

как философскую основу коммунизма. Принцип нового мировоззрения он

формулирует в последнем тезисе: “Философы лишь различным образом объясняли

мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его”. Не интерпретировать

мир так или иначе, чтобы примириться с существующим, а действительно

познать его, чтобы изменить мир.

Например, Энгельс использует практику как критерий истинности для тех

филосовов, которые отрицают возможность познаваемости мира: “Самое

решительное опровержение этих, как и всех прочих философских вывертов

заключается в практике, именно в эксперименте и в индустрии. Если мы можем

доказать правильность нашего понимания данного явления природы тем, что

сами его производим, вызываем его из его условий, заставляем его к тому же

служить нашим целям, то кантовской неуловимой ( или непостижимой) “вещи-в-

себе” приходит конец. Химические вещества, производимые в телах животных и

растений, оставались такими “вещами-в-себе”, пока органическая химия не

стала приготовлять их одно за другим: тем самым “вещь-в-себе” превращалась

в “вещь для нас”.

В качестве критерия истины практика работает не только как предметная

деятельность. Она выступает и в опосредованой форме — как логика,

закалившаяся в горниле практики. Можно сказать, что логика — это

опосредованая практика. Наш разум дисциплинируется логикой вещей,

воспроизведенной в логике практических действий и всей системе духовной

культуры.

Важное положение относительно взаимоотношения метода исследования и

метода доказательства истины заключается в следующих словах Ф.Энгельса

[10]: “О полном непонимании природы диалектики свидетельствует уже тот

факт, что господин Дюринг считает ее каким-то инструментом простого

доказывания, подобно тому как при ограниченном понимании дела можно было бы

считать таким инструментом формальную логику или элементарную математику.

Даже формальная логика представляет собой прежде всего метод для отыскания

новых результатов, для перехода от известного к неизвестному; и то же

самое, только в гораздо более высоком смысле, представляет собой

диалектика...”

Связь между способами открытия истины и ее доказательства не случайна,

она покоится на той же идее совпадения по содержанию законов мышления с

законами бытия. Процесс доказательства истины является подчиненным моментом

процесса ее достижения, неразрывно связан с ним. Чтобы доказать истинность

какого-либо теоретического построения, необходимо вскрыть путь, по которому

наша мысль шла к нему, проанализировать фактический материал, законы и

способы его обработки, метод построения теории.

Процесс обнаружения истины включает в себя и ее доказательство, и,

наоборот, процесс доказательства теории выступает одновременно как ее

развитие, дополнение, конкретизация. Всякий научный эксперимент содержит в

себе это единство обнаружения нового и доказательства или опровержения

какого-либо теоретического построения. Неверно утверждение, что эксперимент

— это только оружие доказательства истинности теории или только средство

обнаружения новых явлений, построения новых гипотез. Выдвигая какое-либо

новое теоретическое построение, мы одновременно что-то старое опровергаем и

что-то новое доказываем. Процесс доказательства не имеет никакой иной цели,

кроме установления объективности истинности.

А формальная логика ограничена и как метод познания и как орудие

доказательства. На основе ее законов и форм можно установить соответствие

или несоответствие одного суждения другим суждениям, т.е. формальная логика

служит орудием доказательства правильности суждений, но не их объективной

истинности.

Марксистская философия с ее логическим арсеналом служит орудием

доказательства объективной истинности знания. Она выработала метод

обнаружения истины и ее доказательства, рассматривая установление

формальной правильности только как момент в движении к истине и в ее

доказательстве. Сущность этого метода в общих чертах определена В.И.Лениным

в работе “Еще раз о профсоюзах...”: “Чтобы действительно знать предмет,

надо охватить, изучить все его стороны, все связи и “опосредствования”. Мы

никогда не достигнем этого полностью, но требование всесторонности

предостережет нас от ошибок и от омертвения. Это во-первых. Во-вторых,

диалектическая логика требует, чтобы брать предмет в его развитии,

“самодвижении”, изменении... В-третьих, вся человеческая практика должна

войти в полное “определение” предмета и как критерий истины и как

практический определитель связи предмета с тем, что нужно человеку. В-

четвертых, диалектическая логика учит, что “абстрактной” истины нет, истина

всегда конкретна...”.

Здесь В.И.Ленин характеризует диалектику и как метод познания и как

орудие доказательства. Рассмотрение предмета в его самодвижении, со всеми

его связями — это не только путь достижения истины, но и доказательства ее.

Особое значение в доказательстве имеет практика, вне которой вообще нельзя

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5