находить действительную или мнимую выгоду в том, чтобы содействовать его

благополучию, а это делает его лукавым и изворотливым с одними, надменным

и жестоким с другими и ставит его в необходимость обманывать тех, в ком

нуждается, если он не может заставить их себя бояться и не находит

выгодным у них заискивать. Ненасытное честолюбие, страсть увеличивать свое

благосостояние, не столько ввиду истинных потребностей, сколько для того,

чтобы стать выше других внушают всем людям низкую склонность вредить друг

другу и тайную зависть, тем более опасную, что, желая вернее нанести удар,

она часто прикрывается личиной благожелательности. Словом, конкуренция и

соперничество, с одной стороны, а с другой стороны противоположность

интересов и скрытое желание обогатиться за счет другого ближайшие

последствия возникновения собственности, таковы неотлучные спутники

нарождающегося неравенства.

Прежде чем изобретены были особые знаки, заменяющие всякие ценности,

богатство могло состоять почти исключительно в землях и стадах скота,

являвшихся единственными реальными благами, которыми могли владеть люди.

Но когда поземельные владения, переходившие по наследству из рода в род

настолько увеличились в размерах и числе, что покрыли собой всю землю и

соприкасались между собой, то одни из них могли возрастать только за счет

других. Те люди, которые остались ни при чем, благодаря тому что слабость

или беспечность помешали им в свою очередь приобрести земельные участки,

стали бедняками, ничего не потеряв, потому что не изменились когда все

изменилось вокруг них, и принуждены были получать пропитание из рук

богатых или же похищать его у них. Отсюда возникли мало-помалу, в

зависимости от различий в характере тех и других, господство и рабство или

насилия и грабежи. Богатые же со своей стороны, едва ознакомившись с

удовольствием властвовать, стали скоро презирать всех остальных и,

пользуясь прежними рабами для подчинения новых, только и помышляли, что о

порабощении и угнетении своих соседей, подобно прожорливым волкам которые,

раз отведав человеческого мяса, отвергают всякую другую пищу и желают

пожирать только людей.

Таким образом, наиболее могущественные или наиболее бедствующие,

основываясь на своей силе или на своих нуждах, стали приписывать себе

своего рода право на имущество другого, равносильное в их глазах праву

собственности, и за уничтожением равенства последовали жесточайшие смуты.

Захваты богатых, разбои бедных, разнузданные страсти и тех и других,

заглушая естественное сострадание и слабый еще голос справедливости,

сделали людей скупыми, честолюбивыми и злыми. Началась бесконечная борьба

между правом сильного и правом первого завладевшего, приводившая к

постоянным столкновениям и убийствам. Возникающее общество стало театром

ожесточённейшей войны. Погрязший в преступлениях и пороках и впавший в

отчаяние род человеческий не мог уже не вернуться назад, ни отказаться то

сделанных им злосчастных приобретений; употребляя во зло свои способности,

которые могли служить лучшим его украшением, он готовил себе в грядущем

только стыд и позор и сам привел себя на край гибели...

Если мы проследим за прогрессом неравенства в связи с этими различными

переворотами, то увидим, что возникновение законов и права собственности

было начальным пунктом этого прогресса, установление магистратуры вторым,

а третьим, и последним, изменение правомерной власти в основанную на

произволе: так что различие между богатыми и бедными было узаконено первой

эпохой, различие сильными и слабыми второй, а третьей различие между

господином и рабом. Это последняя ступень неравенства, тот предел, к

которому приводят все остальные, если только новые перевороты не уничтожат

совершенно управления или не приблизят его к правомерному устройству...

Неравенство, почти ничтожно в естественном состоянии, усиливается и растет

в зависимости от развития наших способностей и успехов человеческого ума и

становится наконец прочным и правомерным благодаря возникновению

собственности и законов. Из него следует далее, что нравственное

неравенство, узаконенное одним только положительным правом, противно праву

естественному, поскольку оно не совпадает с неравенством физическим. Это

различие достаточно ясно показывает, что должны мы думать о том виде

неравенства, которое царит среди всех цивилизованных народов, так как

естественное право, как бы мы его не определяли, очевидно, не может

допустить, чтобы дитя властвовало над старцем, чтобы глупец руководил

мудрецом и горсть людей утопала в роскоши, тогда как огромное большинство

нуждается в самом необходимом...

3. Основные особенности и идеи русской философии.

По общепринятому мнению, русская философия в основном занимается

проблемами этики. Это - неверно. Во всех областях философии - гносеология,

логика, этика, эстетика и история философии - велись исследования в России

до большевистской революции. В более позднее время действительно русские

философы особенно интересовались вопросами этики. Начнем с гносеологии -

науки, имеющей жизненно важное значение для решения всех других

философских вопросов, так как она рассматривает их характер и пути их

исследования.

В русской философии широко распространен взгляд о познаваемости внешнего

мира. Этот взгляд часто выражался в своей крайне форме, а именно в форме

учения об интуитивном непосредственном созерцании объектов как таковых в

себе. По-видимому, русской философии свойственно острое чувство реальности

и чуждо стремление рассматривать содержание внешних перцепций как нечто

психическое или субъективное.

В русской философии стремление к цельному познанию и острое чувство

реальности тесно сочетается с верой во все многообразие опыта как

чувственного так и более утонченного, дающего возможность глубже

проникнуть в строение бытия. Русские философы доверяют интеллектуальной

интуиции, нравственному и эстетическому опытам, раскрывающим нам

высочайшие ценности, но, прежде всего, они доверяют религиозному

мистическому опыту, который устанавливает связь человека с богом и его

царством.

Ряд русских мыслителей посвятил свою жизнь разработке всеобъемлющего

христианского мироздания. В этом состоит характерная черта русской

философии. То что развитие русской философии нацелено на истолкование мира

в духе христианства, говорит о многом: русская философия, несомненно,

окажет большое влияние на судьбы всей цивилизации. В общественной жизни

любое идеологическое движение развивается со своей противоположностью.

Русская философия, прежде всего, резко и безоговорочно онтологична.

Русскому уму совершенно чужд всякий субъективизм, и русский человека

меньше всего интересуется своим собственным узколичным и внутренним

субъектом. Этот онтологизм однако (в противоположность Западу),

заостряется в материи, что характерно для него еще со времен мистической

архаики. Сама идея божества, как они развивались в русской церкви

выдвигает на первый план элементы телесности, в чем П.Флоренский находил

специфику русского православия в отличии от византийского. В дальнейшем в

связи с вырождением мистики эта «софийская» философия постепенно теряет

свою религиозную сущность. Еще в самом конце XIX века русский философ

В.Соловьев указал на «религиозный материализм», «идею святой телесности»,

дающей возможность утверждать не только всемирное божество, но и

максимальную энергию всего материального и, в частности, чисто

человеческой воли и действия. Поэтому нет ничего удивительного или

непонятного в словах Писарева о том, что «ни одна философия в мире не

привьется к русскому уму так прочно и так легко, как современный здоровый

и свежий материализм».

Второй чертой русской философии, тоже восходящей к мистической архаике,

является идея соборности. Соборность - это свободное единство основ церкви

в деле совместного понимания ими правды и совместного отыскания ими пути к

спасению, единство, основанное на единодушной любви к Христу и

божественной праведности. Так как верующие вместе любят Христа как

носителя совершенной истины и праведности, то церковь есть не только

единство многих людей, но и единство, в котором каждая личность сохраняет

свою свободу. Это возможно только в том случае, если такое единство

зиждется на бескорыстной, самоотверженной любви. Любящие Христа и его

церковь отказываются от всяческого тщеславия, личной гордости и усваивают

разумную проницательность веры, раскрывающей значение великих истин

откровения. Соборность - это есть единение Духа. Человеку не испытавшему

этого единения в Духе невозможно понять и уразуметь в чем же отличие

соборности от коллективности и общинности азиатских обществ или

солидарности обществ западных.

Отсюда вытекает, что как только русская философская мысль начинала

касаться отдельной личности, то есть ставить этические вопросы, то они

сразу превращались в идеологию этого общественного подвижничества и

героизма. Проблема личности - одна из главных теоретических проблем в

истории русской философии. Всестороннее её исследование является важной

национальной особенностью философской мысли. Проблема личности

концентрирует в себе основные вопросы политической, правовой,

нравственной, религиозной, социальной и эстетической жизни и мысли. Место

личности в обществе, условия её свободы, структура личности, её творческая

реализация представляет собой целостный процесс развития идей. Тема

проблемы личности проходит в тех или иных формах через многие этапы

истории русской философской мысли. Однако наиболее интенсивно эта проблема

разрабатывалась в XIX - начале XX века в различных изданиях, которые

Страницы: 1, 2, 3, 4