Автор данной дипломной работы является сторонником смешанной коллегии совместно решающей как вопросы права так и вопросы факта и объясняет это очень простым и доходчивым образом в одной из своих статей. «Во всём хороша «золотая» середина. Профессиональный судья — ледяная вода, непрофессиональный — кипящая вода. Воздействие как первой, так и второй, хотя и по разноиу, но убивают организм. Поэтому мы смешиваем воду до оптимальной температуры, и тогда она приносит нам благо. Вот таким же образом надо поступить и с составом суда, сбалансировать его так, чтобы он будучи единым целым, обладал холодным разумом и горячим сердцем»[65]. В данном контексте народный элемент обладает «горячим» сердцем, а судья «холодным» разумом. В подтверждение необходимости двух элементов при разрешении дела приведём прикрасные слова Л.Е. Владимирова, правда он высказывал их в поддержку раздельных судебных коллегий, но мы полагаем, что с небольшой оговоркой их можно применить к смешанной коллегии, как к более совершенной форме. «Судья ремесленник в уголовном суде может много навредить, и вред этот даже не заметят. Бессердечность — язва во всех профессиях. Совесть и чуткая душа — вот что нужно в уголовном суде!...в суде присяжных подсудимый обеспечивается от бессердечности профессионального судьи, которму нечувствительность даже часто мешает разглядеть истину».[66] Оговорка, необходимость которой была выше обозначена заключается в том, что опасность рикованного для истины давления авторитета профессионального судьи в смешанной колегии пропадает, если простым людям привлекаемым из народа к отправлению правосудия будет объяснено, что слепое преклонение перед авторитетом никогда, нигде и никем, кроме людей с неблагочестивыми намерениями, не поощрялось и всегда приводит к плачевным последствиям, поскольку носителями авторитетов являются тоже люди, которым как и другим, ну может реже, а всётаки свойственно ошибаться, поэтому если все перед ними будут преклоняться не проверяя их мнение на прочность, то ни сам авторитет (в нашем случае профессиональный судья) ни люди его окружающие так и не поймут ошибается он или нет. В обществе надо культивировать сознание того, что быть участником отправления правосудия означает быть попутчиком профессионального судьи в поисках истины по делу, а не его ненужным придатком. Так вот, если представители народа, вершашие суд это поймут, то ни один судья даже самый авторитетный не будет в силах навязать им своё мнение, как это действительно происходит в наши дни в нашей и многих других сранах бывшего СССР.
Так же для непрофессиональных участников судебной коллегии должно быть ясно, что от них никто не ждёт знания права, для этого у них есть профессионал, единственное, что от них ожидают это активной оценки обстоятельств дела с позиции их жизненного опыта и соображений об их нравственности, от них ожидают взгляда со стороны. «Если члены набираются из разных слоёв общества — тогда действительно можно ожидать, что такое новое лицо внесёт свою лепту в общую массу сведений, необходимых для разрешения различных вопросов».[67]
Непрофессиональный элемент превосходит профессиональных судей по богатству жизненного опыта, разнообразию знаний об окружающей действительности, необходимых для правильного и справедливого решения вопросов о виновности, благодаря её разнородному личному составу.[68]
Уязвимость правосудия осуществляемого двумя раздельными коллегиями заключается в двух моментах, первый из которых, кроется в невозможности профессионалов дисциплинировать обсуждение вопросов факта непрофессионалами, как последние в свою очередь не достаточно способны уравновесить субъеективность профессионалов при вынесении наказания виновному. Зачем дисциплинировать коллегию непрофессионалов? Лучшим и наиболее показательным ответом на этот вопрос является кинофильм «12 разгневанных мужчин», в котором показано как на практике представители народа будучи приглашёнными к отправлению правосудия относятся к своему долгу поиска истины по делу, выявлению и оценки мотивов деяний подсудимого. Присяжные сразу зайдя в совещательную комнату производят голосование о виновности, по результатам которого 11 из них голосует «за» и очень сильно возмущены тем, что один из них проголосовал против, которому задают ворпос: Разве ты считаешь его невиновным? Следует ответ: Нет, не считаю./ Так в чём же твоя проблема?/ В том, что у меня нет абсолютной уверенности в его виновности ./— Далее присяжные начинают диалог на многие часы, в ходе которого выясняется, что первый возразивший присяжный был единственным, у кого не было проблем влиявших на его решение о виновности подсудимого, когда у всех остальных вначале голосовавших «за» были личные на то мотивы. Один очень спешил на футбольный матч и боялся на него опаздать, если завяжится дискуссия, другой имел сына его неуважающего и угрожавшего убить, а поскольку дело было по обвинению сына в убийстве своего отца, то он решился отыграться на чужом человеке за своего непутёвого сына, третий просто будучи обеспеченным негром считал, всех бедных негров преступниками, и поэтому презумировал, что бедный чернокожий обвиняемый был виновен, и так у каждого из этих присяжных была какая-то личная проблема заставлявшая их без рассуждения и анализа обвинения признать его виновным, и по законам того штата тем, самым посадить его на электрический стул. Но благодаря одному единственному беспристрастному присяжному завязалась дискуссия, в ходе которой все остальные со временем переменили своё мнение и оправдали подсудимого. Страшно даже представить что бы произошло не окажись в той коллегии присяжных того единственного вспомнившего о презумпции невиновности и проголосовавшего за оправдание. Ведь этого человека могло и не оказаться в коллегии присяжных, а его место мог занять человек подобный остальным присяжным. Ведь своё решение присяжные не мотивируют, а тайна совещательной комнаты не разглашается, таким образом субъективизм и необоснованность голосования никогда полностью не раскрывается. Сторонники классического суда присяжных могут сказать, что этот кинематографический прецедент устраним тщательной процедурой формирования скамьи присяжных, но мы возразим, что эта процедура при всей её важности и проработанности не способна отвести присяжных по причине их не беспристрастности, если последняя кроется где-то глубоко в подсознании присяжного. Процедура отбора присяжных способна устранить лишь поверхностную предубеждённость, что важно, но недостаточно для непорочного правосудия. Профессиональный судья в смешанной коллегии всегда сможет быть тем, кто положит начало мыслительному анализу обвинения и выносимого по нему решения. Участие профессионального судьи в обсуждении решения вместе с непрофессиональными, заставляет последних более ответственно подходить к своему долгу перед обществом в целом, и подсудимым в частности. Для того, чтобы гарантировать в максимально возможной ныне степени беспристрастность судей, как профессиональных так и непрофессиональных, необходимо, чтобы оба эти элемента сдерживали друг друга, а это возможно исключительно в смешанной судебной коллегии.
Очень важным на наш взглядявляется тот момент, что смешанная коллегия в отличии от коллегии присяжных, мотивирует своё решение, а для того чтобы что-то мотивировать это надо исследовать, поэтому обязанность мотивации решения существенно гарантирует его обдуманность.
Поскольку континентальная форма суда присяжных (когда некоторые вопросы решаются совместно двумя коллегиями, а некоторые раздельно) является своеобразным промежуточным звеном то выводы сами напрашиваются после рассмотрения аспектов её крайних вариантов, поэтому ввиду сильно ограниченного объёма данной работы мы считаем просто необходимым и возможным оставить детальное рассмотрение этого вида коллегиальной формы отправления правосудия с участием народного элемента для самостоятельного изучения читателя.
Одним из аргументов против народного участия в правосудии является сравнительно большое количество вынесенных при их участии оправдательных приговоров, количество которых в суде присяжных является наиболле высоким, а в смешанной коллегии меньшим. Тут следует обратить внимание на то, что раз уж всё относительно, то в данном случае за минимум признаётся колличество оправдательных приговоров вынесенных коллегией профессиональных судей. Да действительно коллегия профессионалов почти не выносит оправдательных приговоров, их число подозрительно мало и на пост советском пространстве варьируется в пределах одного процента от общего числа дел, но за этим коварным числом скрывается множество несправедливых осуждений, поэтому уж лучше пусть, если надо выбирать из двух зол, будут оправданы некоторые виновные, чем осуждены невинные, чем наоборот. Но причина очень высокого количества оправдательных приговоров выносимых присяжными заключается в несовершенности этой процессуальной формы, относительно смешанной единой судебной коллегии, что уже было нами рассмотрено выше.
Известно, что обе формы народного участия в уголовном правосудии в течении всего периода своего существования были предметом острой научной полемики. Анализ современной литературы по этой проблематике даёт основания полагать, что все аргументы «за» и «против» как суда присяжных так и суда «шеффенов» когда-то уже высказывались, опровергались и высказывались снова. Упрёки по поводу правовой безграмотности непрофессионального элемента, их пассивности и отстранённости уже давно стали «общим местом», но ни в одной из стран не дали достаточных оснований для отказа от одних правовых форм народного участия, для замены их другими, а тем более — для устранения из правосудия непрофессионального элемента.[69]
Общее колличество стран вообще не привлекающих к отправлению правосудия непрофессионалов ничтожно мало, что позволяет считать их исключением из общего правила — Япония, Аргентина, Доминиканская Республика и некоторые другие.[70]
Глава 2. Единоличное правосудие в Латвии и зарубежом.
2.1. Состояние преступности и эффективность судебной системы в Латвии.
Уровень преступности в стране начал стремительно расти с конца 80-ых начала 90-х годов. Своего пика он достиг в 1992 году и составил 61900 зарегистрированных преступных деяний. В последующие годы наблюдался небольшой спад преступности, но после 1998 года преступность вновь начала расти. Если в 1998 году было зарегистрировано всего 36700 преступлений, в 1999 году — 44000, в 2000 году — 50200.
Число преступлений зарегистрированных в 2000-ом году сравнительно с 2001-ым годом возросло на .... преступлений или на .....%.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13
