себя, каждая указывает на потусторонний эмпирической данности

смысл, каждая есть некий символ (и урок). Мир дан средневековому

человеку не только во благо, но и в поучение.

Символизм и аллегоризм средневекового мышления, воспитанный в

первую очередь на священном писании и его толкованиях, был в высшей

степени изощренным и разработанным до тонкостей. Понятно, что

такого рода символическое истолкование природы мало способствовало ее

научному познанию, и только в эпоху позднего средневековья усиливается

интерес к природе как таковой, что и дает толчок развитию таких наук

,как астрономия, физика, биология.

2 Человек - образ и подобие Бога.

На вопрос, что такое человек, средневековые мыслители давали

не менее многочисленные и разнообразные ответы, чем философы античности

или нового времени. Однако две предпосылки этих ответов, как правило,

оставались общими.

Первая – это библейское определение сущности человека как «образа и

подобия божьего» - откровение, не подлежащее сомнению. Вторая –

разработанное Платоном, Аристотелем и их последователями понимание

человека как «разумного животного».

Исходя из этого понимания, средневековые философы ставили такие

примерно вопросы: чего в человеке больше - разумного начала или

начала животного? Какое из них существенное его свойство, а без какого он

может обойтись, оставаясь человеком? Что такое разум и что такое жизнь

(животность)? Главное же определение человека как «образа и подобия

бога» тоже порождало вопрос: какие же именно свойства бога составляют

сущность человеческой природы - ведь ясно, что человеку нельзя приписать

ни бесконечность, ни безначальность, ни всемогущество.

Первое, что отличает антропологию уже самих ранних христианских

философов от античной, языческой, - это крайне двойственная оценка

человека.

Человек не только занимает отныне первое место во всей природе как

ее царь - в этом смысле человека высоко ставили и некоторые греческие

философы, - но и в качестве образа и подобия бога он выходит за

пределы природы вообще, становится как бы над нею (ведь бог

трансцендентен, запределен сотворенному им миру). И в этом

существенное отличие от античной антропологии, две основные тенденции

которой - платонизм и аристотелизм - не выносят человека из системы

других существ, в сущности, даже не дают ему абсолютного первенства

ни в одной системе.

Для платоников, признающих подлинной сущностью в человеке лишь его

разумную душу, он есть низшая ступень в длиннейшей лестнице - иерархии

разумных существ - душ, демонов, богов, разнообразных умов разной

степени "чистоты" и т.д. Для Аристотеля человек прежде всего животное,

то есть живое тело, наделенное душой, - только у людей, в отличие от

зверей и насекомых, душа еще и разумна.

Для средневековых же философов, начиная с самых ранних, между

человеком и всей Вселенной лежит непроходимая пропасть. Человек -

пришелец из другого мира (который можно назвать"небесным царством",

"духовным миром", "раем", "небом") и должен опять туда вернуться.

Хотя он, согласно Библии, сам сделан из земли и воды, хотя он растет

и питается, как растения, чувствует и двигается, как животное, - он

сродни не только им, но и богу. Именно в рамках христианской традиции

сложились представления, ставшие затем штампами: человек -царь природы,

венец творения и т.п.

Но как понимать тезис, что человек - образ и подобие бога? Какие

из божественных свойств составляют сущность человека?

Вот как отвечает на этот вопрос один из отцов церкви - Григорий

Нисский. Бог - прежде всего царь и владыка всегосущного. Решив создать

человека, он должен был сделать его царем над всеми животными. А

царю необходимы две вещи: во-первых, это свобода (если царь лишен

свободы, то какой-же это царь?), во-вторых, чтобы было над кем

царствовать. И Бог наделяет человека разумом и свободной волей, то

есть способностью рассуждения и различения добра и зла: это и есть

сущность человека, образ божий в нем. А для того, чтобы он мог

сделаться царем в мире, состоящим из телесных вещей и существ, Бог дает

ему тело и животную душу - как связующее звено с природой, над которой

он призван царствовать.

3 Проблема души и тела.

Согласно христианскому вероучению, сын божий Иисус Христос

воплотился в человека, чтобы своей мучительной смертью на кресте искупить

человеческие грехи и подарить людям спасение.

Идея боговоплощения противоречила не только древней языческой

культуре, но и другим монотеистическим религиям -иудаизму и исламу.

До христианства господствовало представление о принципиальном

различии, не совместимости божественного и человеческого, поэтому не

могло возникнуть и мысли о возможности слияния этих двух начал. И в

самом христианстве, где Бог представляется вознесенным над всем миром

в силу своей трансцендентности, а потому отделенным от природы гораздо

радикальнее, чем греческие боги, вселение Бога в человеческое тело - вещь

крайне парадоксальная. Не случайно в религии откровения, какой является

христианство, вера ставится выше знания: парадоксы, для ума

непостижимые, требуется принять на веру.

Догмат о воскресении во плоти определил в последствии христианскую

антропологию. В отличие от языческих верований в бессмертие человеческой

души, которая после смерти тела переселяется в другие тела,

средневековая мысль убеждена в том, что человек, когда придет время,

воскреснет целиком в своем телесном облике, потому что согласно

христианскому учению, душа не может существовать вне тела. Именно

эти догматы легли в основу средневекового понимания проблемы

души и тела.

Первым из философов, попытавшихся привести в систему христианские

догматы и на их основе создать учение о человеке, был Ориген (III век).

Ориген считал, что человек состоит из духа, души и тела.

Дух не принадлежит самому человеку, он как бы даруется ему Богом и

всегда устремлен к добру и истине. Душа же составляет как бы наше

собственное "Я", она является началом индивидуальности, а поскольку

свобода воли составляет важнейшее определение человеческой сущности,

то именно душа, по Оригену, и выбирает между добром и злом. По природе

душа должна повиноваться духу, а тело - душе. Но в силу двойственности

души, очень часто низшая ее часть берет превосходство над высшей,

побуждая человека следовать влечениям и страстям. По мере того, как это

входит в привычку, человек оказывается грешным существом,

переворачивающим природный порядок, созданный творцом: он подчиняет себе

высшее низшему, и таким путем в мир приходит зло. Таким образом, зло

исходит не от Бога и не от самой природы, а от человека, а точнее от

злоупотребления свободой.

А ведь действительно так! Очень известная вещь: в странах (или каких-

то районах), где меньше всего ограничена свобода действий, как правило,

больше всего беспорядков. Как это не жалко осознавать, но человек

действительно злоупотребляет своей свободой, и ее необходимо (!)

ограничивать.

В средневековой философии возникает вопрос: если тело само по себе

начало зла, то откуда же появляется средневековый аскетизм, особенно

характерный для монашества? Аскетизм средневековья не отказывается

от плоти как таковой (неслучайно убийство в средние века считалось

смертным грехом, то, кстати, отличало христианскую этику от,

например, стоической), а воспитание плоти с целью подчинить ее высшему

-духовному началу.

Теоцентризм средневековой философии.

Теоцентризм – это историческая форма выражения субъекта, его особого

места в мироздании. В условиях, когда человек еще связан теснейшими узами

со всеми природными реалиями и родовыми отношениями, но уже начинает

осознавать свою специфичность, единственным приемлемым принципом

оказывается принцип абсолютной личности, принцип Бога. Роль субъекта уже

выделена, но не настолько, чтобы ее в полной мере относить к отдельным

людям. Принцип абсолютной личности - это результат более глубокого, чем в

античности, понимания субъективного.

Проанализировав основные положения философии средних веков, можно

сказать, что средневековая философия в целом теоцентрична: все

основные понятия средневекового мышления соотнесены с Богом и

определяются через него.

Страницы: 1, 2, 3, 4