мудрости. Кто достоин божественной мудрости? Тот, кто готов нести ее свет".

Таким образом, мы видим, что философия, грозившая было сойти с

правильного пути, в лице Сократа снова возвращается к своим чистым истокам:

божественной истине.

Софисты желали казаться праведными, подобно фарисеям, о которых мы

читаем в Евангелии. Сократ же желал не казаться, а быть праведным,

вследствие чего он неизбежно должен был претерпеть гонения, ибо здесь на

земле истина ходит в терновом венце. Трагедия Сократа и вообще всякого

страдающего праведника объяснена в диалоге Платона "Государство":

"Самая высшая несправедливость - это когда праведным выглядит тот, кто

не является праведным. Поэтому дадим несправедливейшему максимальную

несправедливость, но позволим, чтобы тот, кто много совершил неправедного,

всему почитался как справедливый[...] Когда установим такого, рядом с ним

поставим мужа праведного, простого и незнатного человека, который, как у

Эсхила, хочет не казаться, но быть добрым. Уберем от него, таким образом,

всякую добрую славу, чтобы он никому не казался праведным. Ибо если он

будет казаться праведным, то получит почести и награды. Поэтому будет

неясно, ради почестей или наград он таков, или нет. Итак, лишим его всех

вещей, кроме праведности и представим его таким, чтобы он был полной

противоположностью неправедному, т.е. чтобы не делая ничего неправедного,

всем казался несправедливейшим, так чтобы он был испытан неким испытанием

на праведность и ни по причине дурной славы, ни по причине того, что из нее

следует. Не отклонялся от своего намерения, но пребыл недвижим даже до

смерти, будучи в течение всей своей жизни почитаем неправедным, являясь в

действительности праведным; и когда оба достигнут предела: этот -

праведности, а тот - неправедности, рассудим, кто из них окажется

счастливее".

Из этого замечательного противопоставления мы видим, как глубоко

понимал Сократ трагичность своей миссии. Софисты, будучи лжецами, кажутся

всем мудрыми, а истинный мудрец и праведник обречен на гонения и страдания.

По сути Сократ пришел к выводу, который афористично выразит позднее св. ап.

Павел: “Все желающие жить по Христу будут гонимы”.

Какая же судьба, согласно Сократу, ожидает того праведника, который

хочет не казаться, а быть праведным? В диалоге "Государство" мы читаем:

"Скажут, что такого праведника будут бить, мучить, и свяжут его цепями;

вырвут у него глаза и, наконец, после того как он претерпит всевозможные

мучения, повесят его, чтобы он знал, что следует желать не быть, а казаться

праведным".

Та же дилемма стоит и перед философом: искать истину и казаться

безумным, или не искать истину и казаться мудрым.

Кульминация несправедливости состоит в том, что несправедливый человек

как будто сможет добиться милости богов, так как "захватив власть в своей

стране и желая казаться праведным[...] будет щедрыми дарами и

жертвоприношениями чтить богов и гораздо лучше, чем праведник, сможет

примириться с любым из людей или богов: из чего следует, как они думают,

что он будет угоднее Богу, чем праведник".

Здесь Сократ полемизирует с софистами, считавшими, что неправедный

богач, приносящий богам щедрые жертвы, и раздающий нищим богатую милостыню,

более угоден Богу, чем нищий праведник, который ничего, не может предложить

ни Богу, ни людям. Этим рассуждением софисты обличают свое неверие в

справедливость и всеведение Божие. Сократ же следует Фалесу, утверждавшему,

что "от богов не скроется не только неправедный, но и умышляющий неправду".

Позднее Иисус Христос похвалит бедную вдову, положившую мелкую монету в

сокровищницу храма, и скажет, что эта вдова положила больше, чем многие

богачи, ибо отдала все свое пропитание. Тем самым Иисус даст понять, что

Богу нужны не подачки, а сердце человека.

Несколько слов о терминах, которые использует Платон в данном тексте. В

греческом подлиннике "справедливый" звучит как "dikaios" что Марсилио

Фичино переводит латинским прилагательным "justus", а на русский язык можно

перевести и как "справедливый", и как "праведный". Греческий словарь

приводит помимо прочих следующее значение слова "dikaios": “исполняющий

свои обязанности по отношению к богам и людям, честный, справедливый”. Это

слово встречается уже в "Одиссее" Гомера, а также в Новом Завете, например

Мф. 1,19: "Иосиф же, муж ее, будучи праведным[...]"

Комментируя диалог "Государство", Марсилио Фичино пишет: "Задача

философии состоит не в том, чтобы лишить душу всякого религиозного страха,

как учит в своих пошлых стихах нечестивый Лукреций, хотя из смердящей этой

клоаки многие сегодня стремятся черпать чистоту и элегантность латинской

древности, явно с большим ущербом для добрых нравов[...] Я не говорю об

истинной религии, ибо знаю, что Платон не ведал ее, но о религиозном

чувстве, которое, если кто истребит из душ человеческих, тот разрушит

основания государства".

О связи платонизма и христианства Марсилио Фичино пишет следующее:

"(Платон) не знал истину, ибо не знал Христа, Который есть путь, и истина,

и жизнь. Небесполезно нам, однако, рассматривать сии искры, сияющие посреди

тьмы: чтобы мы знали, что Бог никогда не оставлял мир без свидетельства".

Что касается космологических воззрений Платона, то, например, о форме

Земли Платон пишет в диалоге "Федон" (повествование ведется от лица

Сократа): "Если бы кто-нибудь[...] сделался крылатым и взлетел ввысь, то,

словно рыбы здесь .у нас, которые высовывают головы из моря и видят этот

наш мир, так же и он, поднявши голову, увидел бы тамошний мир[...] Итак,

друг, рассказывают прежде всего, что та Земля, если взглянуть на нее

сверху, похожа на мяч, сшитый из двенадцати кусков кожи и пестро

расписанный разными цветами". В комментарии к этому месту в Собрании

сочинений Платона (М., 1969-1972) сказано: "Земля в рассказе Сократа

обладает формой совершенного тела, т.е. шара или сферы, о чем учили

пифагорейцы: "Из форм тел самое прекрасное шар". По Пифагору, существует

пять телесных математических фигур, причем из додекаэдра возникла "сфера

Вселенной" (у Платона Земля - тоже додекеэдр). Пифагореец Гиппас первый

разгласил и начертил шар из двенадцати пятиугольников”.

Следует также сказать несколько слов о диалоге Платона "Тимей”. В этом

диалоге впервые прозвучала идея сотворения мира из аморфной материи.

Любопытно, что, согласно Платону, и само время творится одновременно с

миром. Вначале участники диалога обращаются с молитвой к Богу: "Ибо все,

кои хоть в какой то мере обладают здравым умом, во всяком деле, большом или

малом, прежде всего имеют обыкновение призывать Бога: тем более это

прилично нам, собирающимся обсуждать вопрос, рождена ли вселенная или не

рождена; если мы не безумцы, то должны призвать Бога в помощь". Что

касается вечности вселенной у Платона, то комментатор ХV1 в. Себастиан

Морцилло пишет: "Если мы хотим объяснить его (Платона - И.Л.) истинное

суждение, то ясно, что он, как и Аристотель, считал, что мир вечен и не

рожден ни от какого начала. Поскольку сущность мира Платон называет вечной,

он говорит, что Бог не заново ее произвел, но сообщил ей форму и привел ее

в порядок". Морцилло считает, что, согласно Платону, время существовало до

сообщения Богом формы миру, но было "нечетким и неопределенным": "Ибо и до

сотворения неба субстанция вселенной существовала, хотя и была

невозделанной и неупорядоченной; также и время было тогда нечетким и

неопределенным. Когда же был рожден мир, и время вместе с небом сделалось

упорядоченным и благодаря движению его (неба - И. Л.) четким".

В заключение скажем о восприятии Платона в России. На русский язык

сочинения Платона были переведены в 70-ые годы ХVIII века трудами

переводчиков Императорской Академии наук в Санкт-Петербурге. Во введении

переводчики (священник Иоанн Сидоровский и коллежский регистратор Матфей

Пахомов) пишут:

"Весь свет со удивлением взирает на то блаженство России, Отечества

нашего, до коего возвысилась она в настоящем златом веке. Но может ли что

иное быть источником благосостояния какого-либо царства, как не едина токмо

мудрость предержащия власти? Платон, знаменитейший из всех древних

философов, полагая сию истину всякого сомнения чуждою, в пятой книге своего

гражданства (речь идет о диалоге "Государство" - И.Л.) сказует, что всякое

царство тогда достигнет своего блаженства, когда или цари будут

любомудрствователи, или любомудрствователи сделаются царями. Таковой

истины, как бы прорекательне Платоном изреченной, зрится в России ныне,

паче нежели в предшедшие веки, самое событие. Отечество наше, коль

величайшею ни блистает теперь пред прочими державами славою, коликим ни

наслаждается благоденствием всему сему есть виновница державствующая во

днех сих августейшая монархиня наша[...]”

В этом же введении дается краткая биография Платона и обзор его

творчества. В частности, авторами введения говорится, что "многие порицают

сего писателя (Платона - И,Л.) за то, что он не предлагает о вещах просто и

ясно, и сим самым причиняет читателям своим темноту и

неудобовразумительность". Отвечая на это обвинение в адрес Платона,

переводчики пишут: "Известно, что обретаются два образа сочинений. Един

есть простый и сухий образ, свойственный мафиматикам, представляющий

истины, чуждые всяких украшений[...] Сей образ тогда бывает изящен и

полезен, когда употребляется пред человеками просвещенными, разумными и

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6