Не легко было положение временного правительства по освобождению Москвы. В начале января 1613 года начался съезд в Москву выборных людей на избирательный собор. В территориальном отношении состав представительства был достаточно полон. В сословном отношении он был также полон. Ход избирательной мысли на соборе был сложен и не гладок.
Первым решением собора, о котором заявлено было официально, был отказ ото всякой иноземной кандидатуры. Покончив с этим, стали обсуждать дело далее: наступила самая трудная минута избирательной сессии, так как нелегко было решить, который из “великих родов” мог бы превратиться в династию. Из них некого было в данную минуту счесть за виднейшего и достойнейшего кандидата на престол.
Наконец, 7 февраль 1613 года, собор избрал царем сына Филарета Романова Михаила Федоровича. Смута научила московских людей быть осторожными: собор отложил оглашение совершенного им избрания на две недели – до 21 февраля. В этот день М. Ф. Романов был провозглашен царем в большом московском дворце, еще не отстроенном после двухлетней польской оккупации.
Нетрудно понять, почему после многих колебаний собор остановился именно на Романове. С первого взгляда, его кандидатура представляется странной: очень юный, не достигший и 20 лет; болезненный; тихий и недеятельный. Однако чем ближе вглядеться в обстоятельства той минуты, тем понятнее становится то, что Михаил Федорович был единственным лицом, на котором могли сойтись земство и казачество. Выяснилось, что кроме Михаила, нет таких имен, которые могли бы сочетать на себе желания казачества и прочих классов населения. Его избрание имело тот смысл, что мирило две еще не вполне столковавшиеся общественные силы и создавало им возможность дальнейшей солидарной работы и примирения. В итоге, царское избрание, замирившее Смуту и успокоившее страну, казалось земским людям особым благодеянием Господним. 2 мая 1613 г. Михаил прибыл в Москву, 11 июля венчался на царство. Так явился родоначальник новой династии, положивший конец Смуте. Вскоре ведущее место в управлении страной занял его отец – патриарх Филарет.
Окончание интервенции
Перед правительством стяла труднейшая задача – ликвидация последствий интервенции. Большую опасность представляли отряды казаков, бродившие по стране и не признававшие нового царя. Наиболее грозным был Иван Заруцкий, к которому перебралась Марина Мнишек со своим сыном. Яицкие казаки выдали Заруцкрго московскому правительству. Вскоре Заруцкий был повешен, а Марина Мнишек бяла заточена в Коломне, где вскоре умерла.
Другую опасность представляли шведы. После нескольких столкновений и переговоров, в 1617 г. был заключен Столбовский мир (в деревне Столбово). Швеция возврашала России новгородскую землю, но удерживало за собой Балтиуское побережье и получало денежную компенсацию.
Польский королевич Владислав, стремившийся получить русский престол, организовал в 1617 – 1618 гг. поход на Москву. Он дошел до Арбатских ворот Москвы, но был отбит. В селе Деулино близ Троице-Сергеева монастыря в 1618 г. было заключено Деулинское перемирие с Речью Посполитой, за которой оставались Смоленские и Черниговские земли.
Последствия Смуты
Многообразны были последствия пережитой Московским государством Смуты. Ни классовая борьба, ни вмешательство иностранных государств в эту борьбу не уничтожило государственной самостоятельности Москвы. Смута сделала московскую жизнь иной во многих отношениях.
Прежде всего, в Смуте окончательно погибла вековая московская знать, недобитая Грозным. Смута оказалась сильнее боярской олигархии, погубив Годуновых и Шуйского. Изменилось, благодаря Смуте, положение служилого класса – “дворян и детей боярских” государевых помещиков. В XVI веке правительство деятельно устраивало этих помещиков на поместных землях, крепя за ними всякими мерами крестьянский труд и добиваясь того, чтобы они “устройно” служили. С этой целью дворяне каждого уезда были организованы в военную единицу – “город” и во главе “города” стояли выборные дворяне “окладчики”, обязанные держать на учете всех дворян уезда. Прочный союз средних классов и оказался победителем в социальной борьбе. Он освободил Москву; он создал правительство Пожарского; он наполнил своими представителями Земский собор 1612 – 1613 гг.; он наконец, избрав царя, стал около него твердой опорой его власти. Насколько успела общественная середина, настолько проиграли общественные низы, действовавшие в Смуту под именами казаков и воров. Им удалось тремя ударами (1606, 1608, 1611) расшатать и опрокинуть государственный “боярский” порядок и даже – на короткий миг – овладеть правительственным аппаратом. Но они не принесли с собой, взамен нарушенного ими строя жизни, ничего нового ни в идее, ни в практической форме. Они были силой разрушительной, но отнюдь не созидательной, и нейтральным слоям земщины они не дали ничего такого, что могло бы соблазнить их в пользу “казачества” против “боярства”. Вот почему “вся земля” стала против казаков и обьявила им войну. В 1612 году она их победила окончательно.
Так, стало быть, Смута не изменила общественного строя Москвы, но она переместила в нем центр тяжести с боярства на дворянство. Новый господствующий класс сохранил на будущее время за собой и право на придворную и служебную карьеру, и право на крестьянский и холопий труд.
Глубокие изменения произвела Смута и в области политических понятий и отношений московских. Потрясающие события Смуты и необходимость строить дом без “хозяина” заставили московские умы прозреть и понять, что страна без государя все есть государство, что “рабы” суть граждане и что на них самих лежит обязанность строить и блюсти свое общежитие. Правительственные распоряжения заменились постановлениями местных “миров”. Целые области стали жить соглашениями таких “миров”, по соседству вступавшими друг с другом в постоянные сношения. Эти сношения или “обсылки” происходили и между далекими друг от друга городами. Обычно происходило так, что различные сословные организации одного города или уезда составляли один общегородской или общеуездный совет, и уже этот совет от лица города или уезда вступал в переписку с другими городами и звал к себе их послов или же к ним посылал своих. Местная самоуправляющаяся община со своей выборной “земской избою” послужила как бы основой, на которой возник совет из нескольких городов, образуемый выборными изо всех слоев свободного населения, именно духовенства, дворянства и тяглых людей. На этой же основе возник и выборный “совет всея земли” – советные люди из городов соединились впервые в общеземском соборе и стали считать себя высшей властью в государстве.
Так в ужасах смут родилась “вся земля” - полномочный совет земских выборных людей, который почитал себя верховным распорядителем дел и хозяином страны.
Рядом со старым понятие “царя государя и великого князя всея Руси” стало новое представление о “всей земле”, олицетворяемой ее выборными. Рядом с “великим государевым делом” стало “великое земское дело”. Новый царь получал власть не над частным имуществом, а над народом, который сумел организовать себя и создать свою временную власть во “всей земле”. Старинный вотчино-государственный быт уступал место новому, более высокому и сложному - госудаствено-национальному. Новая власть и должна была действовать сообразно новым условиям.
В первые дни своего царствования царь Михаил Федорович чувствовал себя в затруднительном положении: Смута внутри еще продолжалась; внешние враги угрожали по-прежнему; средств в казне не было. На первых же порах новых новый государь хотел править с собором и не видел в этом умаления своих державных прав и своей власти. Обстоятельства Смутной поры придали государственной власти московской сложный состав: эта власть слагалась из личного авторитета неограниченного государя и коллективного авторитета собора “всея земли”.
В первые десять лет царствования Михаила Федоровича земский собор, по- видимому, непрерывно действовал в Москве и “всея земля” всегда была около своего государя. В остальное время жизни царя Михаила соборы созывались чрезвычайно часто, хотя уже нельзя говорить об их непрерывности. Успокоение государства свершилось, и замирение на границах было достигнуто. Смутные времена кончились, и общественная жизни вошла в мирную колею.
Сверх новшеств социальных и политических Смута внесла в московскую жизнь и новшества культурные. Во-первых, русские люди убедились в том, что для их собственных нужд и польз следует усвоить европейскую технику. После Смуты московское правительство широко заимствует с Запада военную и всякую иную “науку”. Во-вторых, русские люди увидели, что “литва”, “ляхи” и “немцы” умеют веселее жить и не боятся небесной кары за житейские утехи, ибо не вменяют их в грех, подлежащий покаянию и наказанию. В XVII веке в Москве идет умственное брожение, несущее с собой зачатки то европеизации Руси, которая так широко шагнула вперед при Петре Великом.
Наконец, из Смуты московское государство вышло с утратой своих западных областей. А идея возмездия врагам жила в московских сердцах независимо от желания вернуть себе утраченные земли. Все войны XVII века велись с этой идеей возмездия. Постоянные военные расходы на содержание ратной силы и на ведение войн тяжелейшим образом ложились на население и разоряли государство. Но оставить счеты с теми, кто в Смуту делал Москве “многие неправды”, московские люди не могли, как не могли они примириться с мыслью об утрате морского берега и свободных сношений на Балтийскими гаванями. Море повелительно влекло к себе всех московских политиков XVII века.
Список используемой Литературы.
1. С.Ф. Платонов “Смутное время”, “Лань” 2001г. 2. В.О. Ключевский “Русская история”, т.2 , “Феникс” 2000г. 3. К. Валишевский “Смутное время”, “ИКПА”1989 г. 4. О.В. Скрынников “Борис Годунов”, “Москва” 1988г. А.С. Орлов “Пособие по истории Отечества”, “Простор” 1999 г. 5. А.С. Орлов, В.А. Гелргиев, А.Ю. Полунов, Ю.А. Терещенко «Основы курса истории России», М.: «Простор» 1997, стр. 118 - 122, 124 - 127, 128 - 134.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
