ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Проведение операции по разоружению незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики являлось наиболее крупным применением федеральных войск для разрешения кризиса внутри России.
Соединениям и частям федеральных войск противостояли хорошо подготовленные, вооруженные современными вооружением и военной техникой формирования, отличающиеся высоким моральным духом личного состава. Кроме того, Д. Дудаев не погнушался привлечь наемников и добровольцев из государств как ближнего, так и дальнего зарубежья.
Части и подразделения Вооруженных Сил были решающей силой при выполнении поставленных задач. Они успешно вели боевые действия, как вне населенных пунктов, так и при овладении ими.
В ходе ведения операции совершенствовались слаженность органов управления и подготовка подразделений и частей.
Анализ развития военно-политической обстановки в Чеченской Республике с приходом к власти Д. Дудаева, мер, принимавшихся российским руководством по разрешению чеченского кризиса, подготовки и проведения операции по разоружению незаконных вооруженных формирований позволяет сделать ряд выводов, учет которых в последующем мог бы существенно облегчить решение задач, аналогичных тем, которые пришлось решать в Чечне.
В основе возникновения вооруженного конфликта лежит постепенное обострение различных противоречий (политических, территориальных, экономических, межнациональных и др.) В своем развитии он претерпевает несколько этапов (зарождение, обострение, кризис), что позволяет сделать процесс разрешения конфликта управляемым. Его разрешение - общегосударственная задача, а не только военных. Она должна решаться применением комплекса дипломатических и военных мер. Использование всего арсенала мирных средств с опорой на военную мощь позволяет предотвратить конфликт на ранней стадии. Основным узким местом в организации предотвращения конфликта остается отсутствие, несогласованность, а порой и противоречивость существующего законодательства.
Политическим руководством, органами государственной власти Российской Федерации в 1991-1994 г.г. предпринимались некоторые попытки разрешить чеченский кризис мирным путем. Однако, они заключались в основном в стыдливой констатации фактов антиконституционных действий дудаевского руководства, издании указов, постановлений и других документов, носивших, как правило, декларативный характер. Конструктивные практические шаги по принятию действенных политических мер по локализации зреющего нарыва в Чечне предприняты не были. Все это позволило Д. Дудаеву и его сторонникам превратить республику в криминальную экономическую зону, создать достаточно подготовленные и оснащенные вооруженные формирования.
Руководством России практически не была проведена работа по формированию общественного мнения населения страны относительно необходимости применения силы для разрешения чеченского кризиса. Отсутствие единства взглядов по этому вопросу у представителей органов федеральной исполнительной власти с одной стороны и законодательной - с другой, противоречивая полемика в средствах массовой информации препятствовали выработке у россиян твердой позиции в отношении Чечни, а также убежденности в необходимости применения войск для разрешения кризиса.
Кроме того, развернутая к этому времени в средствах массовой информации кампания, формирующая извращенное представление о роли и месте армии в решении задачи по разоружению незаконных вооруженных формирований Чечни, выступления руководителей ряда регионов России и депутатов Госдумы, протесты комитетов солдатских матерей и некоторых других общественных организаций крайне негативно сказались на морально-психологическом состоянии личного состава Вооруженных Сил, войск (сил) других ведомств, принимавших участие в восстановлении конституционного порядка и разоружении незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики.
Уже с началом выдвижения российские войска столкнулись с проявлениями вполне определенной солидарности с дудаевским режимом со стороны некоторой части населения Ингушетии и Дагестана. Это выразилось в попытках ингушей и дагестанцев, проживающих в приграничных с Чечней районах, воспрепятствовать продвижению российских войск вплоть до проведения открытых вооруженных акций против некоторых подразделений. Эти акции зачастую осуществлялись при прямом участии силовых структур указанных автономий и с молчаливого согласия их руководителей самого высокого ранга.
Обострение чеченского кризиса активизировало деятельность ряда общественно-политических, религиозных и других сил и движений на Северном Кавказе, в Закавказье, странах ближнего и дальнего зарубежья, которые на лозунгах исламской солидарности, горского братства и им подобных пытались организовать поддержку и помощь режиму Д. Дудаева.
Нейтрализация негативной роли подобных организаций должна быть задачей, как политической, так и юридическо-правовой и даже, в какой-то мере, силовой. Ее решением должны заниматься, главным образом, федеральные и местные административные органы власти, органы юстиции, правопорядка и безопасности. При этом необходимо исходить из того, что на территории Российской Федерации недопустима безнаказанная деятельность любых организаций, выступающих в поддержку антиконституционных сил против территориальной целостности российского государства.
Чеченский кризис и развитие реальной обстановки в других северокавказских автономиях свидетельствуют о том, что Центр в значительной мере ослабил контроль над этим регионом юга России, слишком доверившись национальным администрациям.
Чеченская война не ушла в прошлое. Болезненная память о ней не оставляет нас. Война возвращается: телекадрами разрушенного Грозного, взрывами на вокзалах российских городов, похищениями людей, новыми опасными рецидивами противостояния. Чечня – контрастная фотография, образ времени. Чечня – символ нашей нестабильности и разобщенности. И одновременно Чечня – это испытание на гражданскую зрелость и человеческую вменяемость.
Погибшие, раненые, искалеченные, беженцы – страшный итог этой войны. Но есть и другой список – погибших иллюзий. И на первом месте в нем стоит престиж нынешней российской власти. Конечно, к осени 1994 года мало кто обольщался по поводу этой власти: на ее счету уже были повальная коррупция, выстрелы по Белому дому и многое другое. Но то, что она способна развязать кровопролитную войну на территории собственной страны – этого никто не мог ожидать.
Другое отрезвляющее открытие: ничтожно малой оказалась возможность общества влиять на политику государства. Ведь вроде бы прошли в стране демократические реформы; вроде бы действовала свобода слова (единственная из свобод, не дарованная сверху, а завоеванная нами самими); вроде и парламент мы избирали по демократическим правилам. Да и сам Президент со всеми его министрами и помощниками – разве не плод нашего демократического волеизъявления? И все же мы не сумели остановить преступные действия власти. Не сумели, хотя непопулярность чеченской войны с самого начала была настолько очевидна, что казалось – вот-вот сейчас они, в Кремле, поймут, в какую чудовищную авантюру ввязались, и немедленно прекратят кровопролитие. Ничего подобного. Понадобилось два года бойни и реальная угроза потери власти, чтобы заставить наших правителей отказаться от этого безумия.
Третье, что нам пришлось осознать и принять, – это иллюзорность наших надежд на солидарность западных демократий с демократией российской. Энергичное и своевременное давление лидеров Запада на российское правительство, несомненно, смогло бы помочь нам остановить катастрофическое развитие событий и тем самым повысить шансы на успех демократических преобразований в стране. Да, для этого Клинтону, Колю, Миттерану, Мейджеру пришлось бы проявить толику политического идеализма и альтруизма, отказаться от узко понятого прагматизма, от избирательного отношения к нарушениям прав человека в зависимости от сиюминутных конъюнктурных предпочтений. Да, скорее всего, Россия, последовательно осуществляющая демократические и либеральные реформы, стала бы более сильным, более независимым – но ведь и более надежным и предсказуемым партнером! Но руководители западных держав предпочли ограничиваться ни к чему не обязывающими выражениями “озабоченности”, одновременно заверяя российское правительство в невмешательстве во внутренние дела. Как будто массовые убийства могут в конце XX столетия оставаться чьим-либо внутренним делом! Увы, нам, по-видимому, следует отказаться от наивных упований на западных политических деятелей и впредь полагаться лишь на себя самих и на наших единомышленников в среде международной демократической общественности.
1. Серебренников В.В. Война в Чечне: причины и характер// Социально-политический журнал. 1995. №3
2. Хабба Б.А. Факторы этнополитической конфликтности на Кавказе// социально-политческий журнал. 1995. №3.
3. Пономарев Л. Добровольный Форос президента Ельцина // Сегодня. - 1994. - 31 дек.
4. Угланов А. Александр Коржаков: я никогда не участвовал в политике. - Аргументы и факты. - 1995. - № 1.
5. Moscow News. - 1995. - № 2.
6. Россия на перепутье // Известия. - 1995.
7. Федоров Б. Агония власти // Известия. - 1995.
8. Лукин В. Последний шанс // Независимая газ. - 1995.
9. Шафаревич И. Русское государство // Завтра. - 1995. - № 1.
10. Известия. - 1995. - 12 янв.
11. Комсом. правда. - 1995. - 18 янв.
12. Моск. новости. - 1995. - 15-22 янв.
13. Российская газета. 1995 г. 3 февраля.
14. Российская газета. 1995 г. 17 февраля.
15. Известия. - 1995. - 7 апр.
16. Литературная газета. 1994. - 21 дек.
Страницы: 1, 2, 3, 4
