тому же государству (например, Азовское море. Белое море);
3) морские бухты, губы, лиманы и заливы, берега которых принадлежат
одному и тому же государству и ширина входа в которые не превышает 24
морских миль.
Если ширина входа в залив больше 24 морских миль, то для отсчета
внутренних вод в этом заливе проводится прямая исходная линия в 24 морские
мили внутри залива от берега к берегу, но таким образом, чтобы ею было
отграничено возможно большее водное пространство. Это же правило
применяется к морским бухтам, губам и лиманам.
В состав государственной территории некоторых морских государств входят
также исторические воды. В частности, Конвенция о территориальном море и
прилежащей зоне и Конвенция ООН по морскому праву подтвердили международную
практику, согласно которой некоторые заливы, независимо от ширины входа,
считаются внутренними водами прибрежного государства в силу исторической
традиции. Такие заливы называются „историческими". К ним, например,
относится на Дальнем Востоке залив Петра Великого до линии, соединяющей
устье реки Тюмень-Ула с мысом Поворотный (ширина входа 102 морские мили).
Его статус как исторического залива был определен Россией в 1901 году в
правилах морского рыбного промысла в территориальных водах Приамурского
генерал-губернаторства, а также в соглашениях с Японией по вопросам
рыболовства 1907, 1928, 1944 годов. Этот статус залива Петра Великого был
подтвержден изданным в 1957 году Постановлением Совета Министров СССР.
Историческим заливом СССР является также Чешская губа в Баренцевом море,
которая глубоко вдается в сушу и окружена ею.
Канада считает историческими водами Гудзонов залив (ширина входа около 50
морских миль), Норвегия - Варангерфьорд (ширина входа 30 морских миль),
Тунис - Габесский залив (ширина входа 50 морских миль).
Доктрина международного права также не ставит под сомнение право
государств объявлять некоторые заливы, окруженные сушей одного государства,
но имеющие ширину входа более 24 морских миль, историческими заливами. Так,
Д. Коломбос полагает: „В силу исторических или освященных давностью
оснований, либо оснований, покоящихся на особенностях залива, прибрежное
государство вправе притязать на более широкий пояс береговых вод, если оно
может доказать, что оно длительное время осуществляло верховенство над
данным заливом и что такое притязание прямо или молчаливо признано
подавляющим большинством других государств". Следовательно, по мнению Д.
Коломбоса, для объявления государством какого-либо залива историческим
необходимо прежде всего выдвинуть либо исторические основания, либо
основания, вытекающие из особенностей залива. Подобная позиция характерна и
для значительного числа других авторов — специалистов международного права.
Международное договорное право до сих пор не содержит определений понятий
„исторические воды" или „исторический залив" и не предусматривает оснований
для объявления государствами своих прав на такие морские воды. Генеральная
Ассамблея ООН еще в 1959 году (резолюция 1453 (XIV) от 7 декабря 1959 г.)
поручила Комиссии международного права изучить данный вопрос и направить
полученные результаты государствам — членам ООН. Эта работа не завершена.
Правовой режим внутренних морских вод устанавливается прибрежным
государством по его усмотрению. В частности, судоходство и рыболовство во
внутренних морских водах, а также научная и изыскательская деятельность
регулируются исключительно законами и правилами прибрежного государства. В
этих водах иностранцам обычно запрещено заниматься любыми промыслами и
исследовательской деятельностью без специального разрешения. Как правило,
любые иностранные суда могут заходить во внутренние воды другого
государства с разрешения последнего. Исключением являются случаи
вынужденного захода судов ввиду стихийного бедствия, а также воды открытых
портов.
Военные корабли, находящиеся в иностранных внутренних водах с согласия
прибрежного государства, пользуются иммунитетом от юрисдикции прибрежного
государства. Однако они обязаны соблюдать законы и правила последнего, а
также соответствующие принципы и нормы международного права (запрещение
угрозы силой или ее применение, уважение территориальной
неприкосновенности, невмешательство и др.).
2. Порядок захода иностранных судов в морские порты.
Воды морских портов — часть внутренних морских вод прибрежного
государства. Как сказано в ст. 11 Конвенции ООН по морскому нраву,
«наиболее выдающиеся в море постоянные портовые сооружения, которые
являются составной частью системы данного порта, рассматриваются как часть
берега». Ввиду этого акватория морского порта оказывается как бы окруженной
берегами прибрежного государства.
Прибрежное государство вправе само определять порядок доступа в свои
порты судов других стран, а также правовой режим их пребывания там. Оно
решает, открывать или нет те или иные из своих портов для захода
иностранных судов. Это положение получило отражение в заключенной в 1923
году в Женеве Конвенции о режиме морских портов.
В некоторых доктринах иногда встречается мнение о том, что морские
торговые порты должны оставаться открытыми для всех государств, и торговые
суда всех стран имеют право захода в любой морской порт, служащий для
внешней торговли. Однако эта точка зрения не соответствует современному
состоянию международного морского права. Практика государств основана на
уважении полного суверенитета прибрежного государства над его внутренними
морскими водами, включая морские порты. Именно этим объясняется то
обстоятельство, что ни Конвенция о территориальном море и прилежащей зоне,
ни Конвенция ООН по морскому праву, участники которой сознают, как отмечено
в ее преамбуле, «тесную взаимосвязь проблем морского пространства и
необходимость рассматривать их как единое целое», не устанавливают тем не
менее правового режима внутренних морских вод в целом или какой-либо их
части. Установление указанного правового режима является суверенной
прерогативой прибрежного государства.
Такой же прерогативой является право прибрежного государства объявлять
любой свой порт открытым или закрытым для захода иностранных судов. Однако
в интересах поддержания и развития международных экономических и иных
отношений прибрежные государства обычно открывают многие из своих портов
для свободного захода иностранных невоенных судов без различия их флагов и
дискриминации, а также заключают по некоторым вопросам, касающимся
пребывания иностранных судов в них, международные соглашения. Как правило,
для посещения открытых портов не требуется запрашивать у властей
прибрежного государства разрешение на заход или направлять им уведомление
об этом.
В морские порты, не объявленные открытыми, заход иностранных судов
допускается только с разрешения властей прибрежного государства,
полученного в порядке, установленном этим государством. Исключение
допускается, как показывает всеобщая практика и, следовательно,
международный обычай, только в случаях вынужденного захода судна (авария,
необходимость в медицинской помощи и др.). О таком заходе судно должно
сообщить властям соответствующего морского порта.
В последние годы в связи с возникшей угрозой загрязнения морской среды,
появлением судов с ядерными двигателями, возросшей интенсивностью морского
судоходства и по некоторым другим соображениям прибрежные государства стали
принимать правила, которые или ограничивают заход в открытые порты
некоторых категорий иностранных судов, или же устанавливают определенные
условия, без выполнения которых иностранное судно может быть не допущено в
открытый морской порт. Так, законодательством Швеции, Дании, Финляндии,
Марокко и других стран введен разрешительный порядок для захода в их порты
государственных некоммерческих судов.
Естественно, международное право не может вопреки согласию государств
ограничивать законные проявления суверенной воли государств, включая их
право на регулирование допуска иностранных судов в свои порты. В. А.
Киселев справедливо заметил, что право прибрежного государства предъявлять
к иностранным судам определенные требования в качестве условия допуска в
порты вытекает из его суверенитета над внутренними морскими водами и что
это право должным образом учтено как в Конвенции о территориальном море и
прилежащей зоне (и. 2 ст. 16), так и в Конвенции ООН по морскому праву (и.
2 ст. 25). Указанные нормы конвенций, пишет В. А. Киселев, означают, что
прибрежное государство не только может предъявлять национальные требования
в качестве условия допуска иностранных судов в порты, но даже
препятствовать заходу в территориальные воды направляющихся в его порты
судов, которые не отвечают таким требованиям. Вместе с тем следует
уточнить, что прибрежное государство может в данном случае
воспрепятствовать заходу иностранного судна, направляющегося, как гласят
положения конвенций, во внутренние воды, а не в территориальное море или
территориальные воды.
Столь же определенно такое правомочие вытекает также из п. 3 ст. 211
Конвенции ООН по морскому праву, который предусматривает право государств
устанавливать «особые требования для предотвращения, сокращения и
сохранения под контролем загрязнения морской среды в качестве условия для
захода иностранных судов в их порты или внутренние воды и для остановки у
их прибрежных терминалов». Это право закреплено также в ряде других
Страницы: 1, 2, 3, 4
