Мы также можем проследить, как трагедия, которую он пережил, стала препятствовать развитию его чувства общности. Он вспомнил, как мать взяла на руки его младшего брата, и мы видим, что он чувствует, что этому младенцу мать уделяет больше внимания, чем ему. Он чувствует, что младшего брата любят больше и постоянно ищет подтверждения этой мысли. Здесь он всецело убежден в своей правоте, и отсюда - его постоянное напряжение, ибо он постоянно пытается совершить нечто, видя, что ему предпочитают кого-то другого[3].
Таким образом, единственным выходом для этой подозрительной личности является полная изоляция, ситуация, в которой он абсолютно ни с кем не должен вступать ни в какие соревнования, оставаясь, так сказать, единственным на всей земле. И действительно, иногда в своих фантазиях ребенок такого типа переживает крушение всего мира, после чего он остается единственным человеком на земле, и следовательно, никому более не может быть отдано предпочтение перед ним. Мы видим, как он использует все возможности, чтобы спастись, но только не следует логике здравого смысла или реальности, а является пленником своих подозрений. Он живет в ограниченном мире, и у него свое особое представление о бегстве. Связей с другими и интереса к ним он полностью лишен. Но мы не должны обвинять его в этом, так как знаем, что не можем отнести его к числу нормальных людей[4].
2. Коррекция стиля жизни по А.Адлеру
В данном случае задачей является пробудить в человеке его чувство общности, приблизив его таким образом к требованиям жизни в обществе. Как это должно быть сделано? Большая трудность в работе с людьми, привыкшими к подобному образу жизни, заключается в том, что они постоянно находятся в напряжении и ищут подтверждения своим навязчивым идеям. Следовательно, изменить эти их идеи невозможно, пока мы каким-то способом не проникнем в их внутренний мир, с тем, чтобы рассеять их предубеждения. Чтобы сделать это, необходимо определенное искусство и такт. Лучше, если консультант не связан близко с пациентом или заинтересован в нем лично, так как в противном случае окажется, что он действует в собственных интересах, а не в интересах пациента. Последний обязательно заметит это и станет подозрительным.
Еще один важный момент - уменьшить чувство неполноценности клиента. Оно не может исчезнуть сразу, и кроме того, мы не хотим искоренять его, потому что чувство неполноценности может служить хорошим фундаментом конструктивной работы. Что действительно необходимо сделать - это изменить цель. Мы видим, что целью нашего клиента было бегство, поскольку кому-то другому отдавали перед ним предпочтение. Именно с этим комплексом идей необходимо работать. Мы можем уменьшить его чувство неполноценности, показав, что в действительности он сам недооценивает себя. Мы можем также показать ему непоследовательность его действий и объяснить ему источник его постоянного напряжения, его ощущения, как будто он постоянно находится на краю пропасти или живет среди врагов. Мы можем показать ему, как страх того, что предпочтение будет отдано другому, стоит на пути реализации его лучших начинаний и не позволяет ему вести себя естественно, что произвело бы хорошее впечатление на окружающих.
Если бы такой человек мог действовать подобно хорошему хозяину вечеринки. - следя за тем, чтобы друзья весело проводили время, заботливо с ними обращаясь и думая об их интересах, - такая установка могла бы очень помочь продвинуться а нашей работе. Но мы видим, что в реальной ситуации он не может развлекаться самостоятельно, теряется, не в состоянии ничего выдумать, и в конце концов говорит: «Глупцы! В них нет ничего интересного!»
Вся беда в том, что он совершенно не в состоянии адекватно понять ситуацию из-за своей частной логики, частного понимания и отсутствия здравого смысла. Как мы уже говорили, это можно сравнить с жизнью в вечной осаде, с образом жизни одинокого волка. Но для человека это - трагическая аномалия.
Теперь мы рассмотрим случай депрессии, которая, являясь довольно распространенным расстройством, может тем не менее быть излечена. Люди с депрессивными симптомами могут быть выявлены в очень раннем возрасте. В самом деле, можно обратить внимание, как много детей проявляют определенные признаки депрессии в своем подходе к новой ситуации. У человека, случай которого мы рассматриваем, было около десяти приступов депрессии. Это случалось всякий раз, когда он занимал очередной новый пост. Пока он находился на своем старом посту, его недуг никак не проявлялся. Он неохотно бывал в обществе и любил управлять другими. В результате у него не было друзей и в свои пятьдесят он оставался холостяком.
Чтобы понять его стиль жизни, обратимся к его детству. Он был чрезвычайно раздражительным и неуживчивым ребенком, и с помощью своих слабостей и обид управлял своими старшими братьями и сестрами. Однажды, когда они играли на кушетке, он столкнул их всех вниз, и в ответ на упреки своей тетушки обиженно сказал: «Ну вот, теперь вся моя жизнь разрушена из-за того, что ты меня поругала!» Ему тогда было около четырех или пяти лет.
Таков был стиль его жизни: постоянное желание управлять другими, постоянные жалобы на свои слабости и страдания. В дальнейшей жизни все это привело его к депрессивности, которая сама по себе является ни чем иным, как воплощением его слабости. Все пациенты, страдающие депрессией, употребляют практически одни и те же слова: «Вся моя жизнь разрушена. Я все потерял». Обычно это человек, которого сильно баловали, но затем перестали, и это повлияло на его стиль жизни. Реакции людей нередко очень похожи на различные виды животных. На одну и ту же ситуацию заяц реагирует не так, как волк или тигр, и то же самое с людьми. Однажды проводился следующий эксперимент - мальчиков трех разных типов привели к клетке со львом, чтобы наблюдать за их поведением при виде этого страшного зверя. Первый мальчик повернулся и сказал: «Пошли домой». Второй дрожащим от страха голосом произнес: «Вот это да!» Ему хотелось казаться храбрым, но голос выдавал его трусость. Третий мальчик спросил: «Можно, я на него плюну?» Таким образом, мы видим три различных реакции, три отличающихся друг от друга переживания одной и той же ситуации. Мы видим также, что в большинстве своем люди имеют склонность испытывать страх.
3. Стили жизни по А.Адлеру
Взгляды А. Адлера по-разному трактуются в психологической литературе. В.С. Мерлин, на наш взгляд, не совсем корректно излагает то, как А. Адлер понимал «стиль жизни» (как «индивидуальную систему промежуточных целей»). Сам А. Адлер не использует термин «промежуточные цели», который в советской психологии понимается как осознанный образ предвосхищаемого результата, в то время как стиль не обязательно является осознанным. Наконец, подобное определение отождествляет стиль со структурами мотивационной сферы, А. Адлер же прямо называет его манерой, способом. Я. Бундулс определяет адлеровские взгляды на стиль как на «некоторое неповторимое единство, характеризующее устойчивые тенденции в поведении человека». Это определение сводит стиль жизни человека только к его поведению. Между тем А. Адлер писал о том, что стиль характеризует также тенденции внутреннего развития индивида, особенности его восприятия окружающего мира; что, являясь следствием динамики развития чувств общности и неполноценности, он сам, сформировавшись, определяет их развитие. Наиболее корректно, на наш взгляд, определяет адлеровский стиль жизни Б.В. Зейгарник — как «виды компенсации». Согласно А. Адлеру, для достижения конечной «цели успеха» необходимо преодолеть чувство неполноценности. Это преодоление получило название компенсации. Стиль жизни выступает как «закон движения» человека, определяющий как его поведение, так и внутреннее развитие. Он тесно связан с направленностью личности индивида (характером конечной цели), его мотивацией. Как вид компенсации чувства неполноценности стиль жизни может различаться по успешности адаптации человека к требованиям общества. По этому критерию выделяются три основных стиля.
1. Удачная компенсация. Стремление к успеху и конечная цель подчинены социальному чувству. Человек успешно адаптируется к жизни в обществе.
2. Неудачная компенсация. Человек преодолевает чувство неполноценности способами, не одобряемыми обществом (алкоголизм, преступность), либо уходит в болезнь, служащую оправданием его неадаптированного поведения. Чувство неполноценности переходит в комплекс неполноценности, который часто скрыт за комплексом превосходства. В качестве причин возникновения данного стиля А. Адлер выделяет как наличие органических недостатков, так и неправильное воспитание.
3. Сверхкомпенсация. Стремление к успеху переходит в стремление добиться превосходства над остальными людьми. А. Адлер считал сверхкомпенсацию механизмом творчества.
Таким образом, кроме стилей, осуществляющих позитивную функцию адаптации к требованиям общества, выделяется негативный тип стиля. Изменить стиль жизни крайне трудно, ибо человек стремится сохранить его любым путем, даже если сам страдает от него. Кроме того, стиль обладает инертностью, и это приводит к тому, что, выполняя положительную функцию адаптации в одних условиях, он может оказаться непригодным в других.
По мнению А. Адлера, стиль является продуктом воспитания, однако он формируется преимущественно в годы раннего детства. Поэтому в качестве основного метода изучения стиля предлагается использовать психологический анализ ранних воспоминаний, получаемых от испытуемого в процессе клинической беседы.
В адлеровской концепции стиля общество представлено абстрактно, как объединение людей вне зависимости от конкретных исторических условий: вся человеческая цивилизация служит обеспечению безопасности, выживанию в биологической борьбе за существование. Каждый человек должен «пособствовать движению этого объединения людей, компенсирующего слабость отдельного человека, по пути прогресса. Поэтому эффективность стиля жизни индивида А. Адлер оценивает по его адаптированности к требованиям общества. Арену формирования стиля он целиком переносит внутрь индивида и ставит в зависимость от динамики двух, имманентно присущих всем людям чувств: общности и неполноценности. Спорным представляется положение, общее для всех психоаналитических теорий, об определяющем значении в формировании стиля периода раннего детства. Эта ограниченность теории А. Адлера во многом объясняется тем, что с самого начала индивидуальная психология предназначалась для «коррекционной работы с трудновоспитуемыми, педагогически запущенными детьми и лечения неврозов», но впоследствии была распространена на всех людей.
Страницы: 1, 2, 3
