По оценкам специалистов Федеральной пограничной службы России, во всем мире на границе у контрабандистов изымается только около 10% наркотиков, а остальная, большая из них часть проходит. При этом идет постоянное усовершенствование способов провоза наркотика через границы. “Чемоданы с двойным дном - уже вчерашний день... Чаще всего провозят героин с герметических пакетах, которые притапливаются в бензобаках машин, в пакетах с соком, коробках конфет и собственных желудках (поместив например НВ в презерватив), и т.п.2
Между кланами накродельцов постоянно идет открытая и скрытая война, за сферы преступного промысла, дележ территорий торговли. В этих “разборках” гибнет огромное количество людей, согласных даже под риском угрозы собственной жизни, идти на эту войну, только ради обогащения. Подростки в этой войне всего лишь - разменная монета.
2. Криминальная субкультура как механизм воспроизводства преступности несовершеннолетних.
Сущность криминальной субкультуры.Основным фактором взаимной криминализации в криминальных группах подростков является криминальная субкультура. Для ее обозначения используются и другие темины: “вторая жизнь”, “социально-негативные групповые явления”, “асоциальная”1.
Считается, что вначале криминальная субкультура возникла в закрытых воспитательных и исправительных учреждениях, а затем распространилась за их пределами, захватив большую часть подростков, прежде всего - трудовых и педаггогически запущенных. Криминальная субкультура как и любая культура по своей сущности агрессивна. Она вторгается в культуру официальную, взламывая ее ценности и нормы, насаждая в ней свои правила и атрибутику. Известно, что носителем является язык. Возьмем наш “великий и могучий русский язык”. На сегодняшний день он оказался пронизам терминологией уголовного жаргона, на котором охотно говорят как подростки, так и депутаты государственной думы. А ведь утрата чистоты национального языка - серьезный симптом нарастания процесса криминализации общества. Эта криминализация в первую очеред затрагивает подростающие поколение, как наиболее активную в криминальном отношении часть общества и наиболее чуткую по своим возрастным особенностям к языковым инновациям.
Носителями криминальной субкультуры являются - рецидивисты. Они аккумулируют, пройдя через тюрьмы и колонии, устойчивый преступный опыт, “воровские законы и понятия”, а затем передают его подростающему поколению. Здесь можно говорить о трех психологических механизмах воспроизводства подростковой преступности1. Первый - персонализированный, когда рецидивист из числа взрослых берет “шефство” над конкретным подростком, знакомя его с “законами” преступного мира. Второй механизм - через криминализацию всего населения, приобщая его к уголовному языку, приучая мыслить криминальными категориями. Третий механизм - через криминальную группу. Эти группы становятся школами первоначальной подготовки молодхых преступников и носителями традиций преступного образа жизни. Поскольку криминальные группы по всей стране и с зарубежьем связаны многочисленными каналами (“дорогами”, “трассами”), постольку это способствует универсализации, типизации норм и ценностей криминальной субкультуры, быстроте ее распространения.
Под криминальной субкультурой понимается совокупность духовных и материальных ценностей, регламентирующих и упорядочивающих жизнь и деятельность криминальных сообществ, что способствует их живучести, сплоченности, криминальной активности и мобильности, преемственности поколений правонарушителей. Основу криминальной субкультуры сосотовляют чуждые гражданскому обществу ценности, традиции, различные, ритуалы объединившихся в группы молодых преступников.Ее социальный вред заключается в том, что она уродливо социализирует личность подростка, стимулирует перерастание возрастной оппозиции в криминальную, именно потому и является механизмом “воспроизводства” преступности в молодежной среде2.
Криминальная субкультура отличается от обычной подростково-юношеской субкультуры криминальным содержанием норм, регулирующих взаимоотношения и поведение членов группы между собой и с посторонними для группы лицами (с “чужими”, милицией, общественностью, взрослыми, женщинами и т.п.). Она прямо, непосредственно и жестко регулирует образ жизни и криминальной деятельности, внося определенный порядок. В ней прослеживается:
·резко выраженная враждебность по отношению к общепринятым нормам и ее криминальное содержание;
·внутренняя связь с уголовными традициями;
·скрытность от непосвященных;
·наличие целого набора (системы) строго регламентированных в групповом сознании атрибутов.
Криминальной субкультуре несовершеннолетних присущи следующие особенности:
1) попрание прав личности, выражающиеся в агрессивном, жестоком и циничном отношении к “чужим”, слабым и беззащитным;
2) отсутствие чувства сострадания к людям, в том числе и к “своим”;
3) нечестность и двуличие к “чужим”;
4) паразитизм, эксплуатация “низов”, глумление над ними;
5) обесценивание результатов человеческого труда, выражающееся в вандализме;
6) неуважение прав собеседников, выражающееся в кражах и хищениях;
7) поощрение циничного отношения к женщине и половой распущенности;
8) поощрение низменных инстинков и любых форм асоциального поведения.
Привлекательность криминальной субкультуры для несовершеннолетних.
Криминальная субкультура, ценности которой формируется уголовным миром с максимальным учетом возрастных особенностей подростков, привлекательна для подростков и юношей:
1) наличием широкого поля деятельности и возможностей для самоутверждения и компенсации неудач, постигших их в обществе;
2) процессом криминальной деятельности, включающей риск, экстремальные ситуации и окрашенной налетом ложной романтики, таинственности и необычности;
3) снятием моральных ограничений;
4) отсутствием запретов на любую информацию и, прежде всего, на интимную;
5) учетом состояния возрастного одиночества, переживаемого подростком, и обеспечением ему в “своей” группе моральной, физической, материальной и психологической защиты от агрессии извне.
Криминальная субкультура, представляя собой целостную культуру преступного мира, с ростом преступности все более расслаивается на ряд подсистем (субкультура “воровская”, тюремная, рэкитиров, проституток, мошенников, фарцовщиков и др.), противостоящих официальной культуре. Подростково-юношеское криминальная субкультура - одна из самостоятельных подсистем, тесно связанных с другими подсистемами уголовного мира.
Эмпирические признаки криминальной субкультуры1 . Для определения эмпирических признаков (критериев) степени сформированности и действенности криминальной субкультуры в молодежной среде учебного заведения, исправительного заведения, населенном пункте был использован метод экспертных оценок. Экспертами выступали начальники исправительных учереждений, работники инспекций по делам несовершеннолетних, директора спецшкол, уголовного розыска. По их оценкам, призаки проявления криминальной субкультуры во всех названных местах сходны, что позволяет использовать их в психодиагностических целях.
Все критерии, названные экспертами, были сведены в следующие классифицированные группы:
1. Признаки, характеризующие межгрупповые отношения и групповую иерархию.
1.1. Наличие в учереждении враждующих между собой группировок и конфликтов между ними.
1.2. Жесткая групповая стратификация с делением людей на “чужих” и “своих”, а “своих” - на касты.
1.3. Наличие многообразных привилегий для “элиты” и различных табу.
1.4. Распространенность ритуалов “прописки” новичков.
2. Признаки, характеризующие отношения к слабым, “низам” и “отверженным”.
2.1. Факт появления “отверженных (“неприкасаемых”).
2.2. Клеймение вещей и предметов, которыми должны пользоваться только “неприкасаемые”.
2.3. Подверженность “низов” поборам и вымогательству.
2.4. Распространенность специальных способов снижения статуса: мужеложства, “вафлерства”, “парафина”, стирки нисков и др.
2.5. Распространенность симуляций болезней и членовредительства среди “низов”.
3. Признаки, характеризующие отношение к режиму и воспитательной работе.
3.1. Групповые нарушения режима учереждения и групповые неповиновения.
3.2. Групповые побеги, уходы из дома, бродяжничество.
3.3. Уклонения “авторитетов” от “грязных работ”.
3.4. Уклонения от учебных занятий, собраний.
3.5. Отказ от работы в официальном активе или двурушничество.
3.6. Проявление актов вандализма.
4. Признаки, характеризующие способы проведения свободного времени.
4.1. Распространенность азартных игр.
4.2. Распространенность тюремных способов проведения досуга, тюремной лирики и тюремных поделок.
4.3. Групповое употребление токсических и наркотических веществ, чифирования.
5. Признаки, характеризующие способы общения, опознания и связи.
5.1. Распространенность кличек как средства стигматизации.
5.2. Распространенность татуировок как знаковой системы общения, принятых в уголовной среде.
5.3. Распостраненность уголовного жаргона и других способов общения.
Проведенный анализ позволяет сделать вывод о том, что многие элементы криминальной субкультуры, во-первых, полифункциональны (татуировки, выполняющие одновременно функции стратификации, стигматизации и коммуникации, опознание “своих” и клички выполняющие те же функции); во-вторых, каждый элемент криминальной субкультуры обладает основной функцией (татуировки - функия стратификации, клички - функция коммуникации); в-третьих, каждый элемент криминальной субкультуры по-разному преломляется в психологии группы и интериоризируется индивидом (удовлетворенность кличкой или татуировкой, до стремления свеми способами избавиться от них). Знание приверженности группы и личности к определенным ценностям (увлеченность каратэ, культуризмом, боксом и т.д.) позволяет с достаточной вероятностью прогнозировать их поведение и принимать заранее необходимые меры профилактики.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6
