Восстание Шейса послужило сигналом для власть имущих – сомнений не было – грядёт революция .отряды Шейса удалось рассеять .победители безмерно радовались тому ,что у Шейса не оказалось качеств военного вождя .

Но прославленный государствовед Дж. Мэдисон взглянул в корень дела – бывшие сторонники Шейса устремились на выборы в штатах , «придав выборам такой оборот ,при котором смогут проводить в жизнь свои взгляды под эгидой конституционных положений. В случае  их победы возникнет законный шейсизм, против которого противоядия нет». Эта угроза была похуже нового восстания.

Политические перемены назрели, их необходимо было претворить в жизнь. Правящими кругами было принято решение преодолеть приближающийся кризис путем изме­нения государственного устройства объединив­шихся колоний.  В этом процессе сыграть ре­шающую роль была призвана новая Конституция, закрепившая федеративное устройство страны. Осуществление этих планов было поручено Учре­дительному конвенту, собравшемуся в 1787 году под председательством Д. Вашингтона. Непо­средственное участие в разработке текста Кон­ституции приняли ведущие юристы Америки и об­щественные деятели государства: Д. Мэдисон, Т. Джефферсон, Б. Франклин, А. Гамильтон и др.

События, происшедшие в Америке после 1776 г., так же как и история правительства Британии, заставили «отцов основателей» усомниться, способно ли народное согласие само по себе быть достаточным гарантом свободы. Народное правительство может оказаться слишком слабым, чтобы предотвратить внутренние беспорядки (как это было в Массачусетсе). Народное большинство может, с другой стороны, обладать склонностью к тирании. Фактически, тирания большинства, по утверждению Д. Мэдисона, грозит даже более серьёзными неприятностями, чем власть меньшинства.

Делегаты совещания в Филадельфии  (май 1787 года) считали, что «демократия» в том виде, как её понимали раньше, – то есть власть толпы, обнаруживается, например, в ходе восстания Б. Шейса,  – не могла привести к решению проблемы. С другой стороны, аристократия – власть меньшинства – тоже не была выходом из положения, поскольку меньшинство так же можно испортить властью, как и большинство. Д. Мэдисон считал, что свободу нельзя защищать только разработкой конституции, которая ограничивала бы полномочия правительства.

Сразу после того, как конституционное совещание было созвано,  делегация Вирджинии предоставила всеобъемлющий план, в значительной мере разработанный Мэдисоном, с целью учреждения абсолютно нового национального правительства. Этот план в короткое время стал основным предметом обсуждения на совещании.

Соглашаясь рассмотреть «План Вирджинии», участники совещания изменили его основную задачу. Они отказались от пересмотра статей Конфедеративного договора в пользу создания истинно национального правительства. «План Вирджинии» призывал к созданию прочного национального государства, организованного по принципу существования трёх независимых ветвей власти – законодательной, исполнительной и судебной. Они должны основываться на двух ключевых принципах: общенациональная законодательная власть может принимать решения по всем вопросам, по которым не полномочны действовать отдельные штаты, например, налагать вето на любой или все законы штатов; по крайней мере, одна из законодательных палат должна избираться прямым общенародным голосованием.

Во время дебатов представители штата Нью-Джерси и других малых штатов начали проявлять беспокойство о том, что на совещании будет принята конституция, согласно которой штаты окажутся представленными в обеих палатах Конгресса на основе численности населения. Малые штаты опасались, что более крупные штаты всегда будут иметь перевес голосов. Вильямом Патерсоном был предложен альтернативный «план Нью-Джерси», который предлагал не замену, а пересмотр Конфедеративного договора, создание более сильного централизованного правительства, но с сохранением представительства в нём штатов, как было условлено ранее в Конфедеративном договоре – один голос от одного штата.  «План Нью-Джерси» предполагал создание однокабинетного или однопалатного Конгресса, в котором каждый штат обладал бы равным количеством голосов.

До того, как было достигнуто соглашение между штатами, главной проблемой была не демократия, а свобода, а точнее – правильное её дозирование. У противников нового правительства, которых стали называть антифедералистами, было множество возражений разного рода, но их всех объединяла вера в то, что свободу можно сохранить только в маленьких республиках, где управляющие пространственно близки к управляемым.

Напротив, Гамильтон и Мэдисон утверждали, что свобода в большей степени сохраняется в крупных республиках, в которых сосуществуют различные точки зрения и интересы, а не в единообразных малых обществах. Предпочитая большую республику, Мэдисон вовсе не пытался подавить демократию. Более того, он стремился показать, как реально работает демократическое правительство и как можно улучшить его работу. Для того, чтобы управлять, различные интересы должны объединяться и создавать коалицию, то есть союз.

Мэдисон пришёл к заключению, что в странах такого размера, как Соединённые Штаты, с их огромным  разнообразием интересов «согласие большинства вряд ли может быть достигнуто на других принципах, чем принцип справедливости и общего блага» Из своих рассуждений Мэдисон сделал достаточно смелые выводы. Он предположил, что национальное правительство  должно находиться на известной дистанции от народа и быть изолированным от его минутных настроений, поскольку люди не всегда хотят поступать должным образом. Правительство должно иметь возможность защитить и политиков и народ от того, что их станут использовать в недостаточно обдуманных или неблаговидных целях.

Когда пенсильванский делегат Джеймс Уилсон 1 июня 1787 г. вынес на повестку дня Конституционального Конвента в Филадельфии вопрос о будущей «исполнительной власти», то – согласно записям Джеймса Мэдисона – воцарилось долгое молчание. 55 депутатов 12-ти участвующих штатов – Род-Айленд отказался от участия – сознавали, что они коснулись болевой точки новой правительственной системы: большинство из них  считали усиление исполнительной власти по сравнению с положениями опубликованных в 1777 г. «Статей конфедерации» обязательным; одновременно царила неизвестность о конкретной форме, которую должна была принять такая исполнительная власть, а так же о готовности населения принять рост власти этой традиционной, наблюдаемой с особым недоверием, ветви правительства.

Уже  первая конституция «Статьи конфедерации», знала институт президента, глава которого возглавлял Конгресс, своего рода собрание дипломатов тринадцати участвующих штатов. Этот президент избирался конгрессом на один год и действовал только как «первый среди равных» и церемониальный глава без права влиять на политические события. И это было полностью созвучно общему направлению революционной эпохи, которая поднимала престиж законодательной власти и увеличивала влияние парламентов по отношению исполнительной.

Когда в 1776 – 77 гг. в большинстве отдельных штатов была разработана новая конституция, губернаторов сделали чисто исполнительными органами парламентов, урезав, ссылаясь на суверенитет народа и республиканский принцип самоуправления, их полномочия .

Отсюда исходила тенденция к господству парламента, на которое потом – вместе с неспособностью действовать и финансовой бедностью Конгресса – в 80-е годы была переложена ответственность за слабость и грозящий развал союза. После окончания войны за независимость в 1783 г.  множились  голоса критиков, которые настаивали на коренных реформах как конституций отдельных штатов, так и «Статей конфедерации». По их мнению, союз можно было спасти, только устранив превосходство государственных парламентов и укрепив позиции федерального правительства, особенно федеральной исполнительной власти. Это «национальное движение», интеллектуально оформленное и организационно форсированное Александром Гамильтоном и Джеймсом Мэдисоном, вызвало недовольство верных принципам радикальных республиканцев, но влилось, однако, под давлением кризиса в Конвент реформ в Филадельфии. Здесь делегаты игнорировали данные им родными парламентами инструкции, по которым должны были предложить только «поправки» к «Статьям конфедерации»; вместо этого, исходя из плана делегации Вирджинии, они начали обсуждение совершенно новой конституции, по которой коренным образом изменялось соотношение сил в союзе.

Дебаты об исполнительной власти были особенно затруднительны, так как чётко выявляли отход от радикальных основных принципов революции к умеренным представлениям о равновесии власти в смысле английской конституционной традиции[50].

Большинство делегатов в Филадельфии видели идеал не в ограниченном господстве большинства граждан,  а в перенесении разделения власти между королём, лордами и третьим сословием, восхваляемого Монтескье как сохраняющее свободу и стабилизирующее в американские условия.

Вопрос состоял только в том, кто должен занять место короля и лордов, так как в Новом Свете не было родового дворянства. В качестве последнего свои услуги предложила федеральная структура Соединённых Штатов, так как «верхняя палата» Конгресса, сенат, мог рассматриваться как представительство отдельных штатов. Замену для короля, который мог бы одержать победу над сильной законодательной властью, состоящей из двух палат, было найти нелегко, тем более, что исполнительная власть всегда идентифицировалась в сознании современников с наследственной монархией. Конвент рассмотрел целый ряд мелочей, начиная с навечно выбранного президента (предложение Гамильтона, которое, ввиду общественного мнения, не имело шанса реализации) и заканчивая коллегиальным руководящим органом, наиболее соответствовавшим бы республиканским принципам.

Джеймс Уилсон уже своё первое высказывание связал с заявлением о том, что «исполнительная власть должна состоять из одного человека». Хотя Эдмонд Рендлльф из Вирджинии предостерегал что это «зародыш монархии», предложение Уилсона было принято в ходе обсуждения. По мнению большинства, таким образом, будет обеспечено то, что исполнительная власть будет располагать единой волей, имея достаточно энергии и эффективности для служения благу нации и, одновременно будут господствовать чёткие условия, касающиеся ответственности за действия исполнительной власти. Подспудно при этом свою роль сыграло то обстоятельство, что многие делегаты видели в Джордже Вашингтоне, победителе Войны за независимость, председательствовавшем на Конституционном Конвенте, желаемого кандидата на новую должность.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18