в себя идеи Ренессанса, не столько оценивали себя, сколько гордились и

любовались собой, своими, как им казалось, неограниченными возможностями.

Многие из них становились «титанами» Возрождения. Отечественный

исследователь А. Ф„ Лосев (1893-1988) точно назвал такое состояние

ренессансных «нравов» обратной стороной титанизма, «В термине „обратная

сторона" нет ничего ненаучного, — писал А. Ф. Лосев, — всякая вещь на свете

имеет свою прямую и свою обратную сторону»[5]. Не всегда обратная сторона

предмета или явления значима для исследователя, но в нашем случае важно

дополнить ею прямое, «парадное» представление об эпохе.

Историкам известно, что Возрождение прославилось примерами бытового

коварства, вероломства, убийствами из-за угла, борьбой страстей и

самолюбий. Своеволие и распущенность достигают в ренессансной Италии

предельных выражений.

Разгул страстей и преступлений затронул и многих известных и выдающихся

деятелей Ренессанса.

«Гуманисты непрерывно соперничали и боролись друг с другом, их полемика

пересыпана оскорблениями и обвинениями, — передает бытовой настрой эпохи А.

Ф. Лосев. — ...причины их столкновений обычно ничтожны — это взаимные

ущемления тщеславия»[6].

Можно увидеть, что здесь наличествует определенная трагичность

ренессансного существования. Современный автор Б. Г. Кузнецов (1979)

полагает, что такая оценка связана с переживанием исторического времени,

которое «вдруг» поглотило казавшуюся незыблемой тысячелетнюю эпоху

средневековья. «Прошлого уже нет, будущего еще нет, настоящее — это нулевая

граница между ничем и ничем». Разрушив статические каноны Средневековья,

«Возрождение явилось апофеозом локальной ценности, ценности теперь».

Известный учёный П.О.Кристеллер полагал, что гуманисты того периода, что

нас интересует, были переоценены, им присвоили заслугу в деле обновления

мысли, которой они в действительности не имели, поскольку если и занимались

философией и науками, то лишь косвенно. В общем, согласно Кристеллеру,

гуманисты не были истинными реформаторами философской мысли, потому что

совсем не были философами.

"...Гуманизм эпохи Возрождения не был философской системой, это была скорее

культурная и педагогическая программа, которая разрабатывала важный, но

ограниченный сектор знания. Этот сектор имел в качестве своего главного

центра группу предметов, которые касались, в основном, не классических наук

или философии, но того, что приблизительно может быть названо литературой.

Были в этой особенной озабоченности словесностью, заставлявшей гуманистов

посвящать себя изучению греческого и особенно латинского, черты

впоследствии присущие второй половине XVIII века. Кроме того, гуманитарное

образование включениет философию и этические дисциплины, но исключает

логику, философию природы, а также математику, астрономию, медицину, право

и теологию, с той целью, чтобы упомянуть некоторые предметы, которые имели

явно определенное место в программах университетов и в классификационных

схемах того времени. Нам кажется, что этот ясный и простой факт дает

неопровержимое доказательство несостоятельности попыток связать гуманизм

эпохи Возрождения со всем комплексом философии, науки или культуры того

времени"[7].

Как доказательство в пользу собственного тезиса Кристеллер использует,

между прочим, тот факт, что на протяжении всего XV в., к примеру,

итальянские гуманисты не претендовали на замену средневековой

энциклопедической системы знания на другую новую, и что» "напротив, они

сознавали, что их предмет изучения занимал место вполне определенное и

ограниченное в пределах всей системы знания". Таким образом, гуманизм не

представлял совсем, как показано, "полной суммы наук итальянского

Ренессанса". В заключение можно отметить, что гуманизм, по мнению многих

учёных, может представлять только половину феномена "Возрождение".

1.4. Пантеизм и алхимия.

Пантеизм характерен для натурфилософии Возрождения. (В переводе с

греческого это слово означает «всебожие».) Христианский Бог утрачивает свой

внеприродный характер, он как бы сливается с природой. Последняя тем самым

обожествляется и приобретает черты, которыми ее наделяли в античности.

В эпоху Возрождения философия вновь обращается к изучению природы. В

значительной степени она становится «натурфилософией», которая представляет

собой умозрительное истолкование природы в ее целостности. Этот взгляд

формирует новую картину мира.

Начало натурфилософии положил Бернардино Телезио (1509-1588). Свою

философскую доктрину Телезио изложил в сочинении «О природе вещей согласно

ее собственным началам» (1565). Здесь как бы дана заявка на новый метод —

изучать природу в соответствии с ее собственными принципами существования.

Формально Телезио признает Бога в качестве Творца, но реально божественное

начало исключается из природы и из сферы

философского анализа. Естествоиспытателя интересует природа, как она есть.

Так, в частности, причину движения нужно искать в самой природе. Небесные

тела находятся в движении, потому что внутри они раскалены, в них пылает

огонь. Но состоянием огня как раз и является движение. Многие натурфилософы

этого времени видели в природе некое живое целое, пронизанное магическими

силами. Такой полагал природу знаменитый немецкий врач, алхимик и астролог

Парацельс (1493-1541). Вообще же алхимики устанавливали особые связи между

веществами и уровнями существования человека. Например, элемент ртуть у них

соответствовал духу, сера — душе, а соль — телу. Чтобы управлять силами

природы, алхимик стремился войти с ними в особый магический контакт.

Глава2.

Основные представители эпохи Возрождения.

2.1.Известнейшие деятели Ренессанса.

Главная особенность философии Ренессанса — антропоцентризм. Теперь не Бог,

а человек поставлен в центр исследований. Место человека в мире, его

свобода, его судьба волнуют таких мыслителей как Леонардо да Винчи,

Микеланджело, Эразм Роттердамский, Макиавелли, Томас Мор, Мишель де Монтень

и другие.

Мыслителям Ренессанса присуще нежелание анализировать понятия, тщательно

различая (как это делали схоласты) мельчайшие оттенки категорий. Они

стремятся осмысливать сами явления природы и общества, а не спорить о

дефинициях (определениях).

Большинство из них опираются на опыт и разум, а не на интуицию и

откровение. Развивается и своеобразный скептицизм (Мишель де Монтень). На

основе рационального создаются и первые утопии, рисующие идеальное

государство, — «Утопия» Томаса Мора, «Город Солнца» Кампанеллы и другие.[8]

Основным представителями Возрождения можно считать Николая Кузанского,

Франческу Петрарка, Пико дела Мирандолу, Николо Макиавелли, Томаса Мора,

Николая Коперника и многих других.

2.2. Учёное незнание Николая Кузанского.

Николай Кузанский ( его собственное имя было Кребс) (1401—1464) - это

выдающийся философ и теолог своего времени. Кардинал римско-католической

церкви Николай Кузанский — родоначальник ренессансного платонизма.

Среди его работ можно выделить « Об учёном незнании (1438 – 1440), «О

предложениях» (1440-1445), «Об искании Бога» ( 1445).

В своей философии он отходил от ортодоксальных традиций средневековой

философии и методов схоластики. Особое внимание уделял проблемам

астрономии, космографии, математики, проявлял интерес к античной

философии, обращался к диалогической форме изложения ее проблем, высокая

филологическая культура отличают мышление Николая Кузанского и позволяют

отнести его систему к философии Возрождения.

Николай Кузанский считал, что познание дано человеку Богом. Поскольку

познание идет от Бога, а Бог непознаваем, то есть предел познания — это

Бог. Наше человеческое знание конечно, а Бог — бесконечен, следовательно,

конечное знание пытается понять бесконечность и бесконечного Бога. Возможно

ли такое знание? Николай Кузанский говорит, что человеку свойственна идея

Бога. Бесконечный Бог может мыслиться конечным человеком в виде предела.

Бог — это предел, до которого мы можем знать, за этим пределом нет знания,

но есть вера, есть осознание Бога. Поскольку Бог — это истина, то истина не

познается, но осознается человеком. Получается, что путь человеческого

познания ведет к «ученому незнанию», к отрицанию возможности постижения

предельных божественных истин.

Вот заключение Кузанского: «Наш конечный разум, двигаясь путём

уподоблений, не может в точности постичь истину вещей. Ведь истина не

бывает больше или меньше, она заключается в чём-то неделимом, и, кроме как

самое же истинной ничем в точности измерена быть не может, как круг, бытие

которого состоит в чём-то неделимом, не может быть измерен не-кругом. Не

являясь истиной, наш разум тоже никогда не постигает истину так точно,

чтобы уже не мог постигать её всё точнее без конца, и относится к истине,

как многоугольник к кругу: будучи вписан в круг, он тем ему подобнее, чем

больше углов имеет, но даже при умножении своих углов до бесконечности, он

никогда не станет равен кругу, если не разрешится тождество с ним».[9]

С другой стороны — Бог есть всеобщее, Бог — «максимум вселенной». Поскольку

Бог проявляется в любой самой малой вещи, процессе, он и «минимум»

Вселенной. Человек тоже (как Божие творение) является «малым миром»,

включающим «большой мир». Ведь человек стремится выйти за пределы своего

«я», к своей надиндивидуальности и подойти к «всеобщему», т. е. к Богу. И

человек всегда неповторим, индивидуален, лично уникален, чем и ценен.

Человек, как и мир, есть движение противоположностей, человек и мир

постоянно в развитии, в движении. У личности есть бесконечные перспективы

для развития и саморазвития. Человеческий микрокосм отражает весь

макрокосм, всю Вселенную. Тогда главное в жизни человека — это

деятельность. Созерцательная жизнь становится невозможной, ибо человек —

деятельное существо, и богопознание в указанных пределах идет через

деятельность, через творчество личности.

В целях утверждения своих идей, Николай Кузанский применял геометрические

термины и доказательства, имея образцом Платона и его школу, в которой

Страницы: 1, 2, 3, 4