Рефераты. Этические взгляды Иммануила Канта






искать "не в природе человека или в тех обстоятельствах в мире, в какие он

поставлен, а a priori исключительно в понятиях чистого разума" [5, т. 4, ч.

1, с. 223]. По Канту вся моральная философия исходит из своей чистой

основы. Она ничего не берет из антропологии, а дает человеку как разумному

существу априорные законы. В свою очередь нравственный закон может быть

найден лишь в "чистой философии". Кант полагал, что философия соединившая

априорные принципы с эмпирическими, не может даже называться философией, и

особенно моральной. Поэтому основу этики составляет "метафизика

нравственности", которая должна исследовать идею и принципы возможной

чистой воли, а не действия и условия человеческой воли.

Кант исследует различные виды императивов в этике. Императивом философ

называет форму повеления. Императив прибегает к такой воле, которая по

своему свойству не определяется этим императивом с необходимостью.

Императивы говорят, что поступать таким-то образом хорошо, но они говорят

это о "такой воле, которая не всегда делает нечто потому, что ей дают

представление о том, что делать это хорошо" [5, т. 4, ч. 1, с. 251].

Императивы всегда предполагают несовершенство воли разумного существа.

Существует два основных вида императивов: гипотетические и

категорические. Мы имеем дело с гипотетическим императивом, если поступок,

предписываемый им, хорош только в качестве средства для чего-нибудь

другого. А когда мы говорим о категорическом императиве, то поступок

представляется как хороший сам по себе или как необходимый для воли, а сама

воля согласуется с разумом.

В связи с категорическим императивом выделяют основные особенности

этики Канта:

1. крайне формальный характер этики;

2. отказ от построения этики как учения об условиях и средствах,

ведущих человека к счастью;

3. противопоставление нравственного долга влечению, прежде всего

чувственной склонности. [2, с. 327]

По Канту нравственный закон совершенно формален. Если использовать

нравственный закон как предписывающий некоторое определение нравственного

поступка по его содержанию, то, как считает Кант, это окажется

несовместимым с самими основами нравственного закона: с его безусловной

всеобщностью, с его полной независимостью от каких бы то ни было

эмпирических обстоятельств и условий, с его автономией, т. е.

независимостью от всякого интереса.

К нравственному закону нельзя относить практическое предписание,

которое заключало бы материальное, а, следовательно, и эмпирическое

условие. Ведь любая "материя" практических правил всегда основывается на

субъективных условиях. Однако эти условия не в состоянии дать ей

общезначимости для разумных существ, кроме только обусловленной.

Следовательно, необходимость, которую выражает закон нравственности, не

должна быть естественной необходимостью, она может состоять "только в

формальных условиях возможности закона вообще" [5, т. 4, ч. 1, с. 351].

Формализм этики Канта – обличье ее идеалистической сущности, а также

ее направленности против всякой попытки обосновать нравственность

эмпирически. Все эмпирическое, согласно мысли Канта, не только совершенно

не пригодно к тому, чтобы прибавить что-нибудь к формальному принципу

нравственности, "но в высшей степени вредно для чистоты самих нравов" [2,

с. 328].

Еще одна особенность теории Канта – это антиэвдемонистичность, т. е.

отрицание возможности обоснования этики на принципе счастья.

По Канту потребность в счастье касается лишь "материи" способности

желания, в свою очередь эта "материя" относиться к субъективному чувству

удовольствия или неудовольствия, лежащему в основе самого желания.

Следовательно, рассматривать цель достижения счастья как закон невозможно

потому, что "материальная" основа познается субъектом только эмпирически.

То, в чем каждый усматривает свое счастье, зависит от особого чувства

удовольствия или неудовольствия и даже в одном и том же субъекте – от

различия потребностей соответственно изменениям в этом чувстве.

Следовательно, практический принцип стремления к счастью есть совершенно

случайный принцип; в различных субъектах он различен и, значит, никогда не

может служить законом. [2, с. 330]

Итак, в принципах построения этики мы видим, что Кант выдвигал на

первое место вопросы моральности поведения человека. Он строил этику,

основанную на принципах онтологической двойственности личности,

рационализма, антинатурализма, автономности и априоризма. Учение немецкого

философа излагает нам различные виды императивов в этике. Выделяются и

особенности этики Канта: формализм, антиэвдемонистичность и

противопоставление этического долга склонности.

Любое учение о морали, нравственности невозможно без такого понятия

как долг. Этика долга занимает в философии Канта значительное место.

ЭТИКА ДОЛГА.

"Чистое представление о долге имеет

на человеческое сердце…гораздо более

сильное влияние, чем все другие мотивы".

И. Кант

Объективное практическое действие, которое в силу нравственного закона

исключает все определяющие основания поступков, исходящие из склонностей,

Кант называет долгом [2, с. 332]. В долге заключается понятие принуждения,

т. е. определение к поступкам, как бы охотно эти поступки ни совершались.

По Канту моральность поступков определяется необходимостью их из одного

лишь сознания долга и одного лишь уважения к закону, а не из любви или

склонности к тому, что должно приводить к этим поступкам. Моральная

необходимость есть непременно принуждение. Каждый поступок, основанный на

необходимости, следует рассматривать как долг, а не как вид деятельности,

который мы выбрали произвольно.

Кант считает, что моральный закон для совершенного существа есть закон

святости. А для разумного существа этим законом является закон долга.

Поступки определяются уважением к закону и благоговением перед своим

долгом. Действия из чувства долга – вот что имеет истинно нравственную

ценность. Человек действительно нравственен только тогда, когда исполняет

долг не ради какой-либо внешней цели, а ради самого долга. Ни одно из

непосредственно-спонтанных чувств – доброжелательность, сочувствие,

сострадание, симпатия, участие – сами по себе еще не есть истинная

добродетель. Ибо эти душевные порывы могут толкнуть человека отнюдь не

только на путь добра, но и к совершению зла. Кант признает мотивы

человеколюбия нравственными при условии, что они не просто выражают

психические склонности человека, а поставлены под контроль долга,

определены моральным законом как их объективным критерием.

Для того чтобы достигнуть истинной моральности образ мыслей должен

основываться на моральном принуждении. Моральное состояние, в котором

человек всегда должен находиться, есть "добродетель, т. е. моральный образ

мыслей в борьбе" [5, т. 4, ч. 1, с.411].

Кант допускал, что "забота о своем счастье может быть даже долгом",

но в этом отношении он выдвигал следующее правило: следуй своему долгу, не

обращая внимание на то, отразится это или нет на твоем эмпирическом

счастье. А выполнение долга само приносит "аналог счастью…

самоудовлетворенность" [5, т. 4, ч. 1, с.449].

Что касается отношения к другим людям, то Кант советует действовать

морально независимо от того, какое чувство вызывает в нас объект нашего

действия.

Кант говорил: "Ненависть к человеку всегда отвратительна" [5, т.4, ч.

2, с.377]. Если нет в душе чувства любви, то пусть хотя бы будет чувство

уважения.

Обращаясь к долгу благожелательности, мы не можем сказать, что

обязаны любить других людей и делать им добро. Когда любишь другого -

желаешь ему добра из собственного побуждения, а не потому, что должен

желать этого.

Любовь – благожелательность, проистекающая из склонности. Но доброта

может проистекать и из принципов. Соответственно этому наше удовольствие и

удовлетворение от благодеяния может быть или непосредственным, или

опосредованным удовольствием. Первое доставляется от благодеяния другому и

является любовью. Второе имеет место тогда, когда мы одновременно сознаем,

что исполнили свой долг – это благодеяние по обязанности. Благодеяние по

любви исходит от сердца, благодеяние же по обязанности – скорее из

принципов рассудка. Так, жене можно оказывать благодеяние по любви; но там,

где склонность исчезла, необходимо делать это по обязанности. [7, с. 177]

Возникает вопрос, состоит ли наш долг в том, чтобы любить других?

Однако любовь – это благожелательность по склонности, а моим долгом не

может стать то, что основывается на склонности. Я не могу заставить себя

любить, я люблю только тогда, когда у меня есть к этому побуждение. Следуя

же теории Канта долг – это принуждение: или я должен заставлять себя сам,

или же меня принуждают другие.

По Канту из двух добродетелей, если они конфликтуют друг с другом,

действительно добродетелью может быть только одна, та, что составляет долг.

Долг не может противоречить долгу, а если это так, то он не есть истинный

долг и относится к области морали только как негативное, аморальное. Речь

здесь идет о диктатуре долга, которая может привести к обострению

"разорванности" человека, вразрез его целостности, вразрез гуманности.

Страницы: 1, 2, 3



2012 © Все права защищены
При использовании материалов активная ссылка на источник обязательна.