Рефераты. Диоген Синопский и школа киников






Диоген Синопский и школа киников

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ УКРАИНЫ

СЕВАСТОПОЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

КАФЕДРА ФИЛОСОФСКИХ И СОЦИАЛЬНЫХ ДИСЦЕПЛИН

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

на тему: Диоген синопский и школа киников

по дисциплине "Философия"

Выполнила: студентка

группы АУ-11з

Щербакова

О.Е.____________________

________

"__"_______2001г.

Научный руководитель:

Шенгелая И.Ш._____________________

_________

"__"______2001г.

Севастополь 2001

СОДЕРЖАНИЕ

Введение…………………………………………………………..………………….…………3

1 Диоген Синопский и школа киников …………………………..……………..…...……4

Заключение…………………………………………………………………….…………....…11

Список использованных источников………………………..……………………………….13

ВВЕДЕНИЕ

Диоген Синопский родился в 400г. до н. э. в городе Синопе

(Понт). Время жизни Диогена, как философа относится к досократовской

философии. Школа киников, к которой относился и Диоген, представляла собой

течение в греческой философии исповедывающее отрицание всего материально –

ценного в жизни т.е.: богатства, удовольствий, моральных канонов и т.д.

Диоген был самым ярым сторонником такого стиля жизни из всех участников

данного течения. Даже его учитель Антисфен, основоположник течения был

более мягок в крайностях. Благодаря своему уму и поступкам киника, Диоген

прославился и оставил свой след в истории, но они же часто приводили

Диогена в противоборство с моралью общества, в котором Диоген часто

проигрывал.

1 Диоген Синопский и школа киников

Когда Диоген был изгнан из своей родины, он пришел в Афины. Там он

застал немало слушателей Сократа — Платона, Аристиппа, Эсхина, Антисфена и

Эвклида Мегарянина. Диоген вскоре проникся презрением ко всем им, кроме

Антисфена, основателя школы киников (Кинизм — название, связанное с

поименованием гимназии Киносарг («Белая собака»), или cynicos (киники) от

суоn «собака», а не от Cynosarges) с ним он общался охотно, но хвалил,

впрочем, не столько его самого, сколько его учение, полагая, что только оно

раскрывает истину и может принести пользу людям.

Сравнивая же самого Антисфена с его учением, он нередко упрекал его в

недостаточной твердости и, порицая, называл его боевой трубой — шума от нее

много, но сама она себя не слушает; Антисфен терпеливо выслушивал его

упреки, так как он восхищался характером Диогена.

- С того времени, как Антисфен освободил меня, я перестал быть рабом.

Как же это произошло? Он научил меня различать, что является моим и что мне

чужое. Богатство, имущество — не мои; родные, близкие, друзья, слава,

привычные ценности, общение с другими — все это — чужое. Что же принадлежит

тебе? — Твои представления. Они, учил Антисфен, абсолютно свободны, никому

не подвластны, никто не может им ни помешать, ни заставить воспользоваться

иначе, чем я этого хочу.

Узнав, что, по Платону, человек определяется как двуногое животное,

лишенное перьев, Диоген ощипал петуха и, принеся его в Академию, объявил:

«Вот человек Платона».

/После этого к определению было добавлено: «И с широкими ногтями»./

Когда Платон распространялся о своих идеях и говорил о «стольности» и

«чашности», Диоген заметил: «Что касается меня, Платон, то стол и чашу я

вижу, а вот «стольности» и «чашности» нет». На что Платон ему якобы

ответил, что для чаши и стола у Диогена есть глаза, а для «чашности» и

«стольности» у него нет разума.

Любовь проходит с голодом, а если ты не в силах голодать, петлю на

шею — и конец.

Однажды Диоген закричал: «Эй, люди!» Сбежался народ, он замахнулся

палкой: «Я звал людей, а не дерьмо». Для того, чтобы жить как следует,

надо иметь или разум, или петлю.

Однажды он рассуждал о важных предметах, но никто его не слушал;

тогда он принялся верещать по-птичьему; собрались люди, и он пристыдил их

за то, что ради пустяков они сбегаются, а ради важных вещей не пошевелятся.

Он удивлялся, что грамматики изучают бедствия Одиссея, но не ведают своих

собственных; музыканты ладят струны на лире, а не могут сладить с

собственным нравом; математики следят за солнцем и луной, а не видят того,

что у них под ногами... Когда кто-то привел его в роскошное жилище и не

позволил плевать, он, откашлявшись, сплюнул в лицо спутнику, заявив, что не

нашел места хуже.

Увидев однажды, как мальчик пил воду из горсти, он выбросил из сумы

свою чашку, промолвив: «Мальчик превзошел меня простотой жизни».

Когда кто-то читал длинное сочинение и уже показалось неисписанное

место в конце свитка, Диоген воскликнул: «Мужайтесь, други: виден берег!»

Человеку, спросившему, в какое время следует завтракать, он ответил:

«Если ты богат, то когда захочешь, если беден, то когда можешь».

Рукоблудствуя на глазах у всех, он приговаривал: «Вот кабы и голод можно

было унять, потирая живот!» Кто-то корил Диогена за его изгнание.

«Несчастный, — ответил он. — Ведь благодаря изгнанию я стал философом». Он

просил подаяния у статуи; на вопрос, зачем он это делает, Диоген сказал:

«Чтобы приучить себя к отказам».

На вопрос, почему люди подают милостыню нищим и не подают философам,

он сказал: «Потому что они знают: хромыми и слепыми они, может быть, и

станут, а вот мудрецами — никогда».

Он просил милостыню у скряги, тот колебался. «Почтенный, — сказал

Диоген, — я же у тебя прошу на хлеб, а не на склеп!»

На вопрос, что дала ему философия, он ответил: «По крайней мере,

готовность ко всякому повороту судьбы».

Человеку, сказавшему «Мне дела нет до философии!», он возразил:

«Зачем же ты живешь, если не заботишься, чтобы хорошо жить?»

О влюбленных говорил он, что они мыкают горе себе на радость.

Нет ничего дурного в том, чтобы украсть что-нибудь из храма или

отведать мяса любого животного: даже питаться человеческим мясом не будет

преступно, как явствует из обычаев других народов. В самом деле, ведь все

существует во всем и через все: в хлебе содержится мясо, в овощах — хлеб, и

вообще все тела как бы парообразно проникают друг в друга мельчайшими

частицами через незримые поры.

Когда Филипп, царь Македонии, отец Александра Македонского, объявил,

что идет войной на Коринф, и все бросились готовиться против него, Диоген

принялся катать туда и сюда свою собственную бочку. Его спросили: «Зачем

это, Диоген?» Он ответил: «У всех сейчас хлопоты, потому и мне нехорошо

бездельничать; а бочку я катаю, потому что ничего другого у меня нет».

Однажды Диоген плыл на корабле в Афины. Все было хорошо, как вдруг у

о. Крит на судно напали морские пираты. В итоге Диоген в качестве раба

попал на невольничий рынок. Последующая сценка, написанная на основании

древних свидетельств и легенд, рисует незаурядный облик этого необычного

человека.

«Хотя Диоген изнывал от зноя, он весело улыбался. Потом без разрешения

хозяина уселся на песок.

— Куда! — зарычал на него торговец в персидском халате и белой чалме. — Кто

тебя, сидячего, здесь увидит?!

— Почему же? — возразил Диоген. — Рыба лежит, а своего покупателя находит!

Работорговец удивленно захохотал и дозволил рабу сесть на песок. Тут

Диоген, приободряя заморенных жарой невольников, закричал на весь базар:

— Эй, люди! Вы что же носы повесили?.. Уж не потому ли, что не в силах

дольше слушать голодное урчанье собственного чрева? Ничего, это дело

поправимое! — И, обращаясь к работорговцам, продолжал: — Граждане наши

хозяева! Послушайтесь голоса разума! Ведь овец и поросят вы откармливаете

на совесть, как и подобает делать рачительным владельцам, не так ли? Так не

глупо ли тогда человека, самого дорогого из животных, морить на продаже

голодом?!

В толпе послышался смех рабов и их хозяев, потому что шутку любят все. И

подобревшие работорговцы сказали: «А ведь, пожалуй, их и в самом деле не

мешает покормить!» И потянулись к невольникам руки с ломтями хлеба, с

сушеной рыбой, гроздьями винограда и даже бурдюки с водой. Утолив слегка

голод и жажду, повеселевшие рабы со всех сторон благодарили сидящего

Диогена улыбками. Тогда его хозяин, снисходя к такому необычному рабу,

спросил:

— А что ты умеешь делать, старик?

— Я? — переспросил Диоген, отправляя в рот остатки поданных ему оливок. —

Властвовать людьми! Торговец захохотал:

— Ты, конечно, шутишь?

— Нисколько.

— Да кто же купит раба, который корчит из себя господина?

— Как раз такого-то купят всех быстрей, — ответил Диоген. — Ведь обычный

раб не в диковинку. Впрочем, ты можешь сам в этом убедиться, стоит только

тебе объявить обо мне.

— Нет уж! Если хочешь, сам о себе объявляй. А я погляжу, что из этого

выйдет!

Диоген поднялся и громко закричал, покачиваясь из стороны в сторону:

— Граждане! Кто хочет купить себе хозяина?! Кто хочет купить хозяина,

спешите сюда!

Все вокруг потешались, но тут к Диогену приблизился какой-то пожилой

человек в голубом хитоне и, смеясь, спросил:

— Уж не ты ли и есть хозяин, продающий себя?

— Представь себе, это я! — гордо ответил Диоген.

— А я, — вмешался здесь работорговец, — хозяин этого «хозяина»! Беру за

него три мины!

Страницы: 1, 2



2012 © Все права защищены
При использовании материалов активная ссылка на источник обязательна.