ТАГАНРОГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ РАДИОТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
Доклад по
Философии
на тему :
Антисциентизм в современной западной философии (неокантианство,
экзистенциализм, персонализм)
Группа М-78
Таганрог, 1999 г.
Общим философским источником антисциентистской интерпретации
философии, как мы уже показали в начале данной главы, выступает кризис
классической модели философии и своеобразный разрыв того единства
рационально-теоретических и ценностных компонентов, которое было ее
важнейшим признаком. Если сциентизм базируется на абсолютизации рационально-
теоретических компонентов философского знания, то антисциентизм исходит из
того, что важнейшим признаком философии является ее ценностный характер.
Представители баденской школы неокантианства, такие, например, как В.
Виндельбанд (1848-1915), Г. Риккерт (1863-1936), развивают
трансцендентально-психологическое истолкование философии Канта, в .котором
особое внимание обращается на роль субъекта в процессе познания. В
противовес теоретикам вышеизложенной марбургской школы, они обращают
внимание на то, что познание - это особый феномен, который, несмотря на всю
его специфицированность, нельзя оторвать от культуры, в рамках которой он
развивается. Поэтому наука не является особым доминирующим фактором
культуры, а ее методы и принципы не могут рассматриваться в качестве
абсолютного эталона для других форм познавательной деятельности. Более
важными во взаимоотношении объекта и субъекта, по мнению представителей
баденской школы, выступают системы ценностей, на которых основаны в том
числе и гносеологические отношения человека с миром. Человек не может
освободиться от своей изначальной субъективности, которая оказывает влияние
на все богатство его взаимоотношений с миром и другими людьми.
Цель философии не может быть сведена к анализу только научного
познания, она должна исследовать все системы ценностей, которые существуют
в человеческой культуре. Такая установка дает начало, с одной стороны,
выяснению специфики гуманитарного знания и его. отличия от естественных и
математических наук. А с другой стороны, импульс для анализа философии
прежде всего как формы вненаучного, а позже и внерационального сознания.
Еще более остро эта проблема решается в различного рода
иррационалистических концепциях типа бергеонианства или "философии жизни" с
их ограничением разумного познания и абсолютизацией значения
внерациональных (интуитивных, оценочных) факторов философского понимания
бытия. Именно в этот исторический период возникает целая серия философских
концепций, так или иначе развивающих антисциентистскую традицию, что
характерно для творчества таких мыслителей, как А. Шопенгауэр (1788-1860),
С. Кьеркегор (1813-1855), ф. Ницше (1844-1900), В. Дильтей (1833-1911), А.
Бергсон (1859-1941) и др. I Не имея возможности подробно излагать
философские взгляды всех представителей антисциентистской традиции,
остановимся на тех, которые, с одной стороны, выражают ее в развернутом и
последовательном виде, а с другой - наиболее распространены в наше время.
Классическим выражением антиспиентизма в философии выступает
экзистенциализм, который мы рассмотрим на примере творчества М. Хайдеггера
и К. Ясперса.
М. Хайдеггер (1889-1976) впрямую полемизирует с представителями
марбургской школы неокантианства. Сведение философии к гносеологии,
отмечает он, приведет ее к уподоблению естественным наукам, и прежде всего
математике. Марбуржцы неверно проинтерпретировали Канта, который, выдвигая
положение о невозможности существования метафизики как науки, имел в виду
ошибочность трактовки философии по образцу физики или математики и выдвигал
программу ее построения как особой науки, которая должна заниматься
критикой разума, метафизикой природы и метафизикой нравов.
В этом плане, отмечает М. Хайдеггер, кенигебергский мыслитель оказался
гораздо глубже его ближайших интерпретаторов. У него метафизика и философия
- это не одно и то же, поэтому выводы относительно метафизики не
распространяются на всю философию в целом. Связано это с тем, что область
философского мышления принципиально отлична от научного. Во-первых,
философия есть рефлексия (т.е. особое применение разума) к анализу самих
наук, основанная на выявлении их гносеологических предпосылок и
ограниченности. Уже в этом смысле философия является своеобразной
метанаукой по отношению к другим, так как затрагивает вопросы предпосылок
научного знания в целом. Во-вторых, философия хотя и опирается на знания,
но не должна к ним сводиться. В противном случае мы получим "циклопическую
ученость" (Кант) и не более.
Хайдеггер отмечает, что неокантианцы попытались рассмотреть Канта лишь
как гносеолога. Однако даже в этой области он далеко выходит за рамки
чистой гносеологии. Обосновывая возможность знания. Кант осуществляет это с
более широких философских позиций, фактически давая этому онтологическое
обоснование. "Введением проблемы трансценденции на место метафизики
ставится не "теория познания", а онтология, рассмотренная в ее внутренней
возможности".
Далее Хайдеггер дает иррационалистическую интерпретацию, пожалуй,
самой рациональной части философии Канта, усматривая сущность философии в
особом философском созерцании, которое является предпосылкой мышления. С
помощью созерцания философ должен уловить особенности мира, то есть сделать
их предметом своего внутреннего размышления. Роль рассудка, говорит
мыслитель, здесь, конечно, очень высока, но он не может быть оторван и от
чувственности, так как и то и другое являются проявлением "сущностного
единства", занимая внутри его лишь разные иерерахические уровни. Именно
Кант, считает Хайдеггер, расчистил место для современной философии, в
качестве которой и выступает экзистенциальная метафизика.
Наука (научное познание), безусловно, является одной из форм
постижения бытия, отмечает мыслитель, но она выражает собой лишь
ограниченное, по сравнению с философией, знание, так как она не касается
бытия в целом. Наука не может претендовать на "чистое" описание мира уже
потому, что она, как и любая конструктивная деятельность разума, базируется
на определенных ценностях и представляет собой прежде всего особую
мировоззренческую ориентацию. В основе этой ориентации лежит очень сильная
(и никак не обосновываемая) предпосылка о полном постижении мира с помощью
конкретно-научных методик. Но ни о какой полноте постижения бытия здесь и
речи быть не может, так как оно всегда предметно ограничено. Таким образом,
наука – лишь одно из средств упорядочивания (конструирования,
интерпретации) мира с позиции "опредмечивания сущего", т.е. накладывание на
любой исследуемый объект системы упорядочивания, характерной для данной
конкретной науки. В результате возникает нечто, которое вовсе не является
выражением сущности явления как такового. "Именно для того, чтобы
исследовать состояния бытия, были развиты методы наук, но они не
приспособлены к тому, чтобы исследовать бытие этого сущего..."
Хайдеггер указывает, что в философии существует область, связанная с
разработкой общей онтологической картины мира, которая лежит в основе
конкретных наук, является наукой сама по себе. Науки описывают как бы
локальные картины мира по сравнению с общефилософским представлением его в
целом. Полная картина может быть представлена лишь в философии.
В поздних работах Хайдеггер под воздействием негативных последствий
научно-технического прогресса занимает еще более жесткую позицию по
отношению к научному познанию, отходя от поисков того общего, что есть
между философией и наукой, проводя резкую дифференциацию между ними,
утверждая, что наука все более отчуждается от философии и культуры. Он
характеризует науку как "вычисляющее мышление", которое является
принципиально односторонним, основанным на узких и прагматичных задачах.
Сущность многих областей знания и феноменов жизнедеятельности людей
(история, искусство, поэзия, язык. Бог) не поддается жесткому
опредмечиванию и поэтому недоступна науке. Именно в этом плане можно
сказать, делает вывод мыслитель, что наука вообще не мыслит. "От науки в
мышление нет мостов, возможен лишь прыжок. А он переносит нас не только на
другую сторону, но и в другую истинность".
Попытки науки претендовать на всестороннее исследование, а это одна из
целей науки, реализующиеся в ее экстремизме как желании сделать своим
объектом все что угодно, на самом деле представляют собой лишь суммативную
всесторонность, достигаемую за счет накопления количества исследуемых
явлений, которое не позволяет раскрыть в процессе познания сущностную
всесторонность бытия. Именно установка познать "что угодно и насколько
угодно" и достижение действительной беспредельности в ее реализации выдают
ограниченность науки, не позволяющую ей познать бытие как таковое. Бытие
средствами науки познать нельзя, им лишь можно овладеть с помощью
философии, которая и представляет собой истинное мышление. Философия мыслит
о смысле, который делает вещь именно таковой, какая она есть. Истина бытия
не связана с ее практическим использованием, как это осуществляется в
науках. Цель наук - овладение миром, но не понимание смысла. Философия не
Страницы: 1, 2
